Через час прибежала запыхавшаяся подгруппа и, с ходу влетев в окоп, заняла оборону.
— Паша, что у тебя случилось, давай не томи! — начал я дергать заместителя.
— Командир, спалились! Там духи на БТРе возле магазина стояли и еще какая-то толпа, у них там, оказывается, патрули еще ходят, так вот, какие-то чичи нас заметили, давай орать и палить по нам. Вроде оторвались, но тут где-то этот БТР поблизости гоняет, то ли нас высматривает, то ли выехать куда-то хочет.
— Да, ругать тебя сейчас бесполезно, да и смысла нет, давай группу из дома всю сюда. И там, видел, в углу духовский РПГ-седьмой лежит и портплед с гранатами? Его тоже сюда тащи.
Через минуту я вгонял гранату в ствол в РПГ и скручивал колпачок. Где-то зарычал движок, нет, зарычало два движка, и на улицу вполз БТР-60, на котором, словно на базаре, восседала толпа боевиков. Они оживленно горланили, перекрикивая рев движков, и палили из автоматов по дворам. Никто даже не удосужился слезть с брони. Что-то это мне напоминало. Рассредоточив первую подгруппу в окопе, вторую подгруппу, увешавшую себя одноразовыми «Мухами», во главе с Пашей я послал на позиции, оборудованные с другой стороны дома. Как оказалось позже, Паша поступил намного лучше: обогнув со своей подгруппой дом, они, повалив забор, перебежали на другую сторону улицы и залегли в дворе на противоположной стороне от наших позиций. А Кипрачева с пулеметом закинули на крышу гаража.
БТР и стреляющая толпа приближались. Я, привстав над окопом, поймал в механический прицел серо-зеленый дергающийся борт, показавшийся в рассветной мути между деревьев и вынырнувший из-за угла одноэтажного частного дома.
Граната бахнула реактивной струей и, чудом не задев деревья, впилась в корму.
— А-а-а-а-а! — заорали чеченцы и принялись лупить в белый свет как в копеечку.
По всей видимости, граната повредила один из движков. И БТР, вытягивая на одном, пытался проскочить простреливаемый участок. Вдогонку я послал вторую, но бесполезно, граната грохнула об угол дома. БТР показался весь в прямой видимости.
Моя подгруппа заработала из стрелкового, сняв несколько человек с брони. Водитель все же имел какой-то опыт и, выжимая последние силы из оставшегося движка, дал газу, проскакивая простреливаемую зону. Третью гранату я не успел никуда послать, хотя и целился под башню, чтобы хотя бы заклинить ее. Пашина подгруппа ударила с другой стороны одновременно двумя «мухами» — в нос и в левый борт. Третья граната прошуршала у нас над головами и разорвалась где-то среди крон деревьев. Кипрачев, встав в полный рост, расстреливал барабан своего пулемета почти что в упор по корчащимся на броне людям. И на этот раз нам повезло. У нас все целы, никто не ранен, мы уничтожили одну единицу вражеской бронетехники. Теперь я вспомнил, кого мне эти боевики, сунувшиеся на броне на узкие улочки, напомнили. Они напомнили мне нас самих и нашу колонну, так же расстреливаемую с разных сторон и с безопасных, заранее оборудованных мест.