– Чтобы затем сесть в инвалидное кресло, подняться на лифте на крышу и броситься с пятого этажа вниз?
К счастью, несколько ночей накануне шел дождь, и земля размякла. Предположительно, это спасло ей жизнь.
У Джул был перелом основания черепа и внутренние повреждения. И отек мозга – поэтому ее и ввели в продолжительную кому. Но операция прошла успешно, и врачи давали положительные прогнозы, что она уже скоро и, как они надеялись, без осложнений выйдет из искусственной комы.
– Зачем Джул все так усложняет и скатывается вниз? Она же могла просто спрыгнуть на своих протезах.
Дженни помотала головой.
– Ты же знаешь, эти штуки были ей часто в тягость. И возможно, сев в инвалидное кресло, она хотела подать какой-то знак.
Дженни снова играла Адвоката Дьявола.
– Судебно-медицинская экспертиза однозначна.
– Она ошибочна, – заявил Бен, не имея ни одного доказательства.
Даже высокая концентрация опиоидов в крови Джул не позволяла судмедэкспертам говорить о злонамеренном постороннем воздействии, потому что врач скорой помощи поставил ей еще на месте антидот.
– Она прыгнула не по своей воле, – настаивал Бен, несмотря на все доказательства обратного.
Дженни не закатила глаза, как раньше, когда он ей противоречил, и Бен продолжил:
– Если Джул якобы выпила для храбрости, как ты говоришь, тогда почему у нее в крови не нашли следов алкоголя?
– Ты не знаешь, сколько времени прошло, – ответила Дженни. – Между тем как она напилась и прыгнула. И когда взяли кровь на анализ. Джул оперировали несколько часов, возможно, все уже вывелось из организма.
Бен закусил нижнюю губу.
«Нет, нет, нет!»
Все это не вязалось. Джул, которая не переносила алкоголя и считала письма-рассылки и сообщения WhatsApp ужасно безличными, должна была попрощаться именно таким образом? С помощью начатой бутылки водки на столе вместо прощального письма?
– О’кей, сейчас твоя очередь, – сказал Бен. – Я думал, ты веришь полиции. Почему ты вдруг засомневалась в официальной версии?
До настоящего момента Дженнифер сопротивлялась каждому его аргументу. Даже когда он показал ей билет на постоянную экспозицию в Медицинско-историческом музее, который Джул купила в Интернете и который лежал распечатанный на ее письменном столе. Датированный следующим днем после ее предположительной попытки самоубийства.
Какое-то время Дженнифер словно смотрела сквозь Бена, как будто сомневалась, стоит ли посвящать его в тайну. Наконец она развернула потрепанный листок бумаги, который, видимо, достала из кармана брюк.
Это была распечатанная копия моментального фотоснимка. Немного выцветшая, что могло быть связано с цветным принтером, и вся в пикселях, как швейцарский сыр с дырками. Но это ничуть не умаляло беззаботной радости на лице Джул. Она смеялась в зеркало и фотографировала свое отражение на сотовый телефон.