Приша затрясло. Слезы вновь потекли ручьем. Скоро он превратится в плаксивую девчонку, ну и пусть. Чуть не потерял друзей. Ноги почти не держали, надо скорее спускаться, пока есть силы. Карабкаясь по скале, он пересек карниз. Дальше идти было значительно легче, тропа расширилась до прежних размеров. Приш с трудом удерживался, чтобы не побежать. Через час он был внизу.
Глеб всё еще крепко сжимал Мёнгере, никаких крыльев за его спиной не было. Но не показалось же Пришу? Он собственными глазами видел. Но он не стал разбираться в загадке, а бросился с объятиями к друзьям.
– Вы живы! Я думал, уже всё!
Слова вылетали хаотично, не в силах отразить переполнявшие Приша эмоции.
Спина Глеба дрогнула, и он отстранился от Мёнгере.
– Мы живы, – сообщил он.
Приш был не в состоянии ответить, лишь тряс головой, как ярмарочная игрушка в лавке кукольника.
Глеб наконец отпустил Красавицу.
– Всё на двоих, наяву и в снах, – произнес он.
Дальше ничего не последовало, хотя Приш и ждал. Он видел, как пытался Глеб, изо всех сил. Старался что-то произнести, но не мог – как человек, лишенный языка. Стихи так и не родились.
С полчаса они сидели на земле. Вещи были разбросаны по ущелью, но сразу искать их никто не мог – слишком много переживаний. Удалось обнаружить палатку и сумку с продуктами. Часть вещей пропала навсегда. Придется обходиться без них. Ну и черт с ними.
Они развели костер. Здесь, внизу, расположилось горное озеро, холодное и прозрачное. Сквозь светло-серую воду были видны камни. Путники набрали воду во фляги. Котелок так и не нашли, он пропал вместе со спальником. Теперь не вскипятить воду, чтобы умыться, а от озерной мурашки по коже – студеная.
Вокруг красиво. В сумраке горы кажутся серо-голубыми, такая же вода в озере, и серые округлые камни на дне, и темнеющее небо. Если бы Приш был художником, он многое бы отдал, чтобы здесь побывать. Жаль, что всё на бегу. Побродить бы по горам, пожить в палатке. Сегодня он впервые понял людей, которых ветер странствий гонит в путь, почувствовал родство с ними. Вечные бродяги…
Спать никому не хотелось, друзей переполняли эмоции. Глеб с Мёнгере так и сидели рядышком, их пальцы переплелись. И Пришу радостно, что они нашли друг друга, а он… Он не знает. Рвался к Алисе, а тоскует о Харме, о том несбывшемся, что могло бы быть, но не случилось. И не сбудется никогда. Никогда! Проклятое слово.
Ветер похолодил позвоночник, пощекотал живот, уколол в сердце. Не хочется в такой вечер думать о плохом. Лучше просто смотреть на пламя, на воду, небо и горы. Когда друзья рядом и смерть прошла мимо, улыбнулась безгубой улыбкой и исчезла. Но не насовсем, а скрылась за ближайшим утесом, чтобы не забывали о ней. Но сейчас они живы и радуются этому.