В марте супруги решили провести две недели в районе Баксанского ущелья. Ехали они поездом в вагоне СВ. Вика была восхищена.
— Какая прелесть! — сказала она, входя в купе. — Только на двоих. Тут же умывальник.
Она сразу оценила комфорт вагона с полированными стенами и мягкой ковровой дорожкой, с нарядными вежливыми проводницами. Было уютно и чисто.
В Ростове-на-Дону их встретил Дворецкий — человек среднего роста, с большой головой, юркий — директор местного филиала того института, которым руководил Валентин Васильевич.
Дворецкий подсел к ним в вагон и доехал с ними до Минеральных Вод. По дороге Звягинцев и Дворецкий говорили о делах, листали бумаги в папках — их одну за другой ловко вытаскивал из портфеля директор филиала и раскрывал на купейном столике. Звягинцев свою поездку в Терскол оформил как деловую командировку и таким образом пытался в некотором роде ее оправдать.
В Минеральных Водах всех троих встретила служебная «Волга» Дворецкого. По его указанию машину перегнали своим ходом за 500 километров из Ростова-на-Дону.
— Это наш водитель Николай Иванович Корбутенко, — представил Дворецкий шофера «Волги».
Худощавый, узкоплечий человек с печальными глазами протянул руку и поздоровался с приезжими.
— Как, Коля, с машиной, порядок? — спросил Дворецкий.
— Все в норме, Аркадий Ефимович.
— Тепло у вас, — сказала Вика.
— Градусов двадцать, — подтвердил Николай Иванович.
Люди на перроне были в костюмах, у тележки с мороженым стояла очередь. Все двинулись на привокзальную площадь к машине.
Площадь пестрела разноцветными куртками многочисленных туристов, пытавшихся втиснуться в подходившие друг за другом автобусы. Лыжи в руках туристов довольно странно выглядели на фоне стоящих на краю площади пирамидальных тополей, выбросивших зеленые ноготки первых листочков. Вика взглянула на эту картину и подумала, что, приехав сюда с Сергеем, тоже душилась бы в этой толпе. Боже мой, как славно, что избежала этого! Она взяла мужа под руку и сказала:
— Как хорошо!
— Что?
— Все.
Машина оставила городок и вырвалась на равнину. Проскакивала какие-то селения, потом дорога стала полого подыматься к предгорьям и постепенно втянулась в долину реки Баксан. Ее бурлящий шум слышался слева. Появились обступающие долину горы. Вскоре шоссе оказалось в узкой горной теснине. Началось собственно Баксанское ущелье, горы которого то отходили от дороги, то угрожающе сдвигались.
— Смотрите налево! — вдруг воскликнул Дворецкий. — Вон одна из вершин нашего кавказского великана — Эльбруса.
Вика и Звягинцев повернули головы. В межгорье, в ближней дали, на фоне чистейшей голубизны неба увидели мощный белый конус.