Каково же было удивление Максима, когда он увидел Алика, выходящего из этого монстра! Узнать его, конечно, было непросто — приятель сильно раздался в ширину, обзавелся брюшком и развалистой, уверенной походкой «хозяина жизни», но главное — в глазах, выражении лица, в манерах появилось что-то новое, незнакомое прежде.
Максима он узнал с первого взгляда. Потом они долго сидели у него в кухне, пили дорогущий французский коньяк и говорили «за жизнь». О себе Алик рассказывал мало и неохотно. «Так, проблемы решаю…» — небрежно бросил он, и Максиму почему-то сразу же стало ясно, какие именно проблемы разрешают «конкретные пацаны», разъезжающие на тонированных джипах. Узнав о том, что Максим недавно окончил институт и теперь мается без работы, перебиваясь случайными заработками, Алик покосился на его потертые джинсы, старые ботинки со стоптанными каблуками и сокрушенно покачал головой:
— Да, братан, непросто тебе, непросто… История твоя на фиг сейчас никому не нужна!
Потом он подумал немного, опрокинул еще рюмку и просветлел лицом:
— Ты — давай к нам! Не бойся, волыной махать не придется, для этого и так бойцов достаточно, но вот с мозгами у них — не очень… Что поделаешь — быкота, она быкота и есть! Одна извилина, и то не там. Умный человек нужен, понимаешь, соображающий! Разрулить там что, перетереть ситуацию… Был бы ты но финансовой части — и вовсе цены б тебе не было. Ну, ничего, зато сестренка у тебя в бухгалтерии шарит. Не пожалеешь!
Вот этого только и не хватало! Перспектива оказаться членом организованной преступной группировки Максима ничуть не обрадовала. А уж Наташку к таким делам привлекать — тем более. Он и так постоянно чувствовал себя виноватым перед ней за то, что живет фактически за ее счет.
— Нет уж, спасибо… Как-нибудь сам.
— Ну, как знаешь! Может, тебе денег надо? Ты не думай, я от души. Отдашь, когда сможешь.
Алик зашарил по карманам, выкладывая на стол мятые рубли и доллары. Странно было, что немалые в общем-то деньги валяются как попало.
— Вот, держи! И не вздумай отказываться — обижусь. А меня обижать, знаешь, не стоит, — произнес он с нехорошей, кривой усмешкой, — все равно в Кабаке за вечер больше оставляю.
Все-таки слаб человек, слаб… Как раз тогда у Максима образовалась очередная черная финансовая дыра, и деньги пришлись как нельзя кстати. Потом, получив первый гонорар, он пытался отыскать Алика, чтобы отдать долг, но почему-то телефон упорно не отвечал. Наконец, решился зайти сам… Дверь открыла заплаканная, постаревшая Аликина мама в черном платке — и Максим сразу все понял.