Но она не собиралась сдаваться.
– Помолчи, ха! – «Тебя учили сражаться. Ты знаешь, что делать». Чувствуя, как отчаянно бьется сердце, Даника уперлась ладонью в холодный матрас. Пот струился по ее коже. В последний раз, когда она защищалась, ей пришлось убить человека. «На этот раз будь осторожна». Она не хотела нанести этому мужчине серьезные увечья. Хотела лишь слегка причинить ему боль.
– Я не хотел тебе об этом рассказывать, надеялся, что с тобой все будет иначе, но не могу позволить, чтобы ты думала, будто я не желаю тебя.
«Заставь его замолчать, не слушай сладких слов. Действуй!»
– Я…
Даника ударила.
Собрав все свои силы, она изо всех сил ударила его кулаком в лицо. Раздался хруст. Из его носа хлынула теплая кровь, забрызгав ее. Рейес застонал. Но это был не стон боли, вдруг поняла она, а стон наслаждения, тот самый, который она мечтала услышать во время их поцелуя.
Этот стон поверг ее в ужас. Какого дьявола?
Рейес медленно повернулся к ней и снова посмотрел в лицо. Кровь уже остановилась, и его нос сросся на глазах. Ее глаза округлились. Да, он был бессмертным воином, это она знала. И быстро восстанавливался. Это Даника поняла еще вчера. Но разве могла она предположить, что его глаза вспыхнут таким горячим желанием после того, как она сломает ему нос?
Она мгновенно ощутила его внезапное возбуждение, его твердый и горячий пенис упирался в ее джинсы. Что бы она ощутила, если бы они были обнажены? Даника сглотнула, а Рейес облизнул губы, словно ощутил вкус ее возбужденного лона.
По ее спине пробежала дрожь. Их тела терлись друг о друга, ее нежность сливалась с его силой, рассыпая вокруг электрические искры. На мгновение это ощущение стало мучительным, и эта мука отозвалась сладкой болью в глубине ее лона.
Рейес резко отскочил от нее, словно темная молния. Он остановился у дальней стены. Джинсы уже не могли скрыть силы его невыносимого возбуждения.
– Рейес, – неуверенно пролепетала Даника, охваченная страстью, страхом и смущением.
– Я хочу тебя, но не могу заниматься с тобой любовью, пока ты не причинишь мне боль. – Нелегкое признание наконец сорвалось с его губ. Его снова охватил стыд. И чувство вины. И надежды? – Я могу испытывать наслаждение лишь от боли.
Она медленно села на постели:
– Я не понимаю.
– Вчера ты спрашивала, какой демон владеет мной. Мой демон – это Боль. Он заставляет меня жаждать физических страданий, чем изощреннее, тем лучше. Телесная боль – мой единственный источник удовольствия.
Так же, как и для нее в этот момент.
Нет, не только в этот момент. Правда была подобна ледяному душу посреди чудесного дня. Это уже случалось раньше. Вчера, когда она проснулась в постели Рейеса. Она ударила его, и ей это понравилось.