— Что же вы не требуете лѣкарствъ изъ Краснаго Креста?—спросилъ я.
Сестры молча переглянулись. Оказалось, что онѣ не разъ писали и лично просили о высылкѣ имъ медикаментовъ, но до сихъ поръ ихъ просьбы не имѣли никакого результата. Тотъ, кто имѣлъ случай близко стоять къ дѣятельности нашего Краснаго Креста, навѣрное согласится съ нами, что тамъ всегда царили хаосъ и канцелярщина.
Разговоръ перешелъ на другія нужды крестьянскаго населенія: на недостатокъ топлива, платья и бѣлья. На мой вопросъ по этому поводу священникъ только махнулъ рукой.
— Бѣдствуютъ сильно,—сказалъ онъ.—Мужики то и дѣло приходятъ безъ рубахи, въ однихъ лохмотьяхъ, Въ особенности чуваши. О ребятишкахъ и говорить нечего: положительно нагишомъ ходятъ...
Теперь слава Богу тепло, солнышко грѣетъ; а что зимой было,—не приведи Богъ! Жалости достойно... Да, пострадалъ народъ эту зиму, нечего сказать. Бывало зайдешь въ избу: ребятишки дрожмя дрожатъ, зубъ на зубъ не попадаетъ... На печку бѣдные забьются, а печка-то стоитъ нетопленая, холодная... Извѣстно—ни дровъ, ни соломы не было, откуда же тепла взять?
Сестры милосердія подтверждали полную справедливость свѣдѣній, сообщаемыхъ священникомъ, и въ свою очередь пополняли эти свѣдѣнія разсказами о необычайныхъ нуждѣ и нищетѣ, которыя царили среди татарскаго населенія и которыя имъ приходилось лично наблюдать за время своего пребыванія въ Бритовкѣ. Не довѣрять всѣмъ этимъ разсказамъ и отзывамъ не было, конечно, никакого основанія, хотя они и не согласовались съ моимъ первымъ, личнымъ впечатлѣніемъ, произведеннымъ на меня Бритовкой. Но вѣдь давно извѣстно, какъ опасно довѣряться первому мимолетному впечатлѣнію, разъ дѣло касается сложныхъ жизненныхъ явленій,
— Что же, батюшка, здѣсь всегда были такая бѣдность и нужда?—спросилъ я.
— Помилуйте, зачѣмъ всегда,—возразилъ священникъ.—Три года назадъ это село было, можно сказать, вполнѣ обезпечено. Здѣшніе мужики сыто жили. Но начались неурожаи: три года подъ рядъ были неурожаи. Ну, понятное дѣло, народъ ослабъ, обезсилѣлъ.
Этимъ былымъ достаткомъ, былой зажиточностью и объясняется главнымъ образомъ та исправность крестьянской постройки и одежды, которая такъ смутила меня при въѣздѣ въ Бритовку. Къ тому
же, какъ оказалось, намъ пришлось проѣхать по главной и самой богатой улицѣ села, въ которой живетъ все то, что есть наиболѣе зажиточнаго, наиболѣе состоятельнаго въ этомъ селѣ.
— Вотъ походите по селу, по нашимъ закоулкамъ,—насмотритесь на нашу бѣдноту... Не приведи Богъ,—замѣтилъ священникъ.—А ужъ среди татаръ—и говорить нечего.