находившихся въ завѣдываніи Садыкъ-Берхеича, увеличивается вдвое, т.-е. вмѣсто прежнихъ 60-ти онъ начинаетъ кормить 120 человѣкъ дѣтей. Затѣмъ, по мѣрѣ приближенія весны число дѣтей, кормящихся въ столовыхъ частнаго кружка, растетъ все болѣе и болѣе. 24-го марта была прибавлена еще одна столовая на 40 человѣкъ дѣтей, а съ начала апрѣля Садыкъ началъ кормить уже 200 человѣкъ татарскихъ дѣтей.
Что же касается столовыхъ, находившихся въ завѣдываніи г-жи Снѣгиревой, то она только 5-го марта могла увеличить число кормившихся до 80-ти человѣкъ дѣтей. Затѣмъ съ 15-го апрѣля она начала кормить 100 человѣкъ въ двухъ столовыхъ.
Такимъ образомъ въ моментъ нашего пріѣзда въ Бритовкѣ дѣйствовали семь столовыхъ самарскаго частнаго кружка, изъ которыхъ пять, по 40 человѣкъ дѣтей въ каждой, находились въ завѣдываніи Садыкъ-Берхеича и двѣ столовыя — въ завѣдываніи г-жи Снѣгиревой, по 50-ти дѣтей въ каждой.
Несмотря однако на всѣ въ высшей степени неблагопріятныя, совершенно ненормальныя условіи, которыми обставлена у насъ частная благотворительность, несмотря на всѣ стѣсненія, она все же пришла на помощь народу гораздо ранѣе, чѣмъ органы офиціальной благотворительности, давно извѣстные своей тяжеловѣсностью. Въ Бритовку или Выселки Красный Крестъ явился на помощь лишь тогда, когда тамъ въ сильнѣйшей степени развилась уже цынга, когда тамъ сотни людей опухли отъ голода, покрылись язвами и кровоподтеками. Это было около марта мѣсяца 1899 года. Такимъ образомъ Красному Кресту пришлось бороться уже не столько съ голодомъ.
сколько съ его послѣдствіями, т.-е. съ цынгой и другими болѣзнями.
Будь у насъ иныя, болѣе нормальныя условія для приложенія частной иниціативы въ дѣлѣ оказанія помощи народу при подобныхъ бѣдствіяхъ, можно съ увѣренностью утверждать, что и голодовка 1898 года во многихъ мѣстахъ не приняла бы той острой формы, въ какой она выразилась, и такимъ образомъ развитіе болѣзней, возникшихъ на почвѣ недоѣданія, могло быть въ значительной степени предупреждено своевременно поданной частной общественной помощью.
Въ виду этого невольно возникаютъ вопросы: когда же наконецъ за русскимъ обществомъ будетъ признано право приходить на помощь населенію, страдающему отъ голода и болѣзней? Когда же наконецъ лица, желающія употребить свои средства и свои силы на помощь народу въ подобныхъ случаяхъ, не будутъ бояться, что ихъ стремленія помочь страждущимъ будутъ заподозрѣны, что ихъ помощь будетъ отвергнута, что устроенныя ими столовыя будутъ закрыты первымъ урядникомъ, становымъ или земскимъ начальникомъ?