– Вы музыканты? – спросил Алёша, не веря своим глазам.
– Ага, – кивнул Майк. – На море едем. Бабла срубить.
«Благодарю тебя, Господи!» – Алёша вознёс глаза к небу.
– Ты чё, молишься? – хмыкнул Дарт.
– Да, – кивнул Алёша. – Благодарю.
– Прикольно, – заметила длинноногая Кэт, с любопытством рассматривая попутчика. Она была красивой и явно знала это. Из-под цветастой банданы две каштановые косы спускались на грудь, выпирающую из чёрной маечки. Кэт была увешана множеством украшений и фенечек: на груди, на запястьях, на щиколотках. Потянувшись, Кэт спросила:
– А ты сам чем занимаешься, когда не ездишь автостопом?
– Пою, – просто ответил Алёша.
– Да ладно! – удивился Майк. – А сбацай чё-нить.
– А можно ещё воды? В горле пересохло, – смутился Алёша. Ему снова протянули пластиковую бутылку.
– Ну, давай, – развернулся с переднего кресла в салон Дарт, выключив музыку.
Алёша закусил губу, соображая, что лучше спеть такой компании. Что-нибудь ро́ковое, наверное. Он завернул пробку бутылки, и пальцами начал отстукивать ритм по пластику. Закрыв глаза, Алёша негромко начал:
There’s a flame, flame in my heart
And there’s no rain, can put it out
And there’s a flame, it’s burning in my heart
And there’s no rain, ooh can put it out
So just hold me, hold me, hold me…
[13]Когда Алёша закончил петь, он удивился, заметив, что машина не едет, а все без слов пялятся на него. Даже Шаман в круглых солнечных очках повернулся с кресла водителя. В наступившей тишине раздались хлопки его больших ладоней, и со всех сторон заговорили:
– Клёво! Супер! Во, чел! Масло! Будешь петь с нами?
И Шаман, приподняв очки, сказал:
– Только слышь, Алекс, больше такие рулады во всю глотку не выдавай, когда я машину веду. Мы чуть под «КамАЗ» не въехали…
Глава 17
Все средства хороши
Концерт начался позже, намного позже – то ли оттого, что были неполадки у техников, то ли потому, что кто-то из местных заправил попросил задержать начало.
Маша в причины не вникала. В гастрольной жизни и не такое случается. Конечно, не радовало то, что приходиться задерживаться, но Жанна ободряюще объявила, что от Краснодара до Ставрополя ехать чуть больше трёх часов, и обещала завтра всем дать выспаться. «Старики» для проформы побурчали немного, но на деле спокойно продолжали разминаться, разве что в гриме и полной боевой готовности. Хуже всего было местным малышам из танцевальной школы, которые томились у гримёрок, на лестнице и развлекали себя, как могли, телефонами, планшетами, попрыгушками через ступеньку и всяческой детской вознёй.
Концерт начался, и всё привычно завертелось, засверкало. Машу снова захлестнула волна безумной энергетики, сметая оставшуюся грусть. Когда же она снова увидит Алёшу? Да и что грустить?! Ведь он её любит! Любит! Любит! – хотелось Маше кричать радостно, и она лучезарно улыбалась, щедро дарила себя зрителям, влюблённая, летала над деревянными подмостками.