– Конечно, – с готовностью ответил Славик.
– Скажи ей, что меня увезли куда-нибудь… продюсер или… да кто угодно! Ничего в голову не лезет, придумай, пожалуйста!
– Ладно.
– Но как она уйдёт, приди ко мне, хорошо?
– Не вопрос.
Слава скрылся за дверью, а Алёша затаил дыхание и не шевелился, сидя на краю кровати, словно боялся, что, проходя мимо комнаты, Маша может его услышать. Глядя в окно, он начал молиться: «Не остави мене, Господи, Боже мой, не отступи от мене; вонми в помощь мою, Господи спасения моего…[23] Хоть я и изгой, прости меня, Господи! Не наказывай так. Помилуй!» Исступлённую молитву прервал Славик. Он влетел в комнату без стука и с лукавым видом сообщил:
– Задание выполнено. Я сказал, что ты со съёмочной группой поехал за город снимать новую заставку к следующему эфиру и что до вечера вы не появитесь…
– А она? – в нетерпении перебил Алёша.
– Поверила. Только, кажется, расстроилась.
– Уехала?
– Да. На такси. Сам видел. Вот она красивая! Везёт же тебе, Лёха! – мечтательно произнёс Славик и наконец обратил внимание на белое лицо товарища: – Чой-то ты сам на себя не похож. Ты в порядке?
Алёша выдохнул:
– Слав, мне нужен врач. Я не могу встать. Ног не чувствую.
– Да ты шо?! – вскинулся Славик. – А чего молчал-то? Я побегу! Я зараз!
– Только больше никому, ладно?
– За кого ты меня принимаешь? – возмутился Славик и снова исчез за дверью.
Он скоро вернулся, отчитавшись, что врач обещался быть, а заодно принёс Алёше уже остывший обед и принялся отвлекать разговорами.
Через час вместе с доктором в белом халате в комнату, галдя, ворвались Штальманн, Зарина и оператор с камерой на плече.
– Зачем камера? Не нужно меня снимать! – возмутился Алёша. – Выключите камеру! Сейчас же!
Штальманн выпятил грудь и сверкнул очками:
– Слушай, Колосов, не умничай, а? Ты контракт подписал? Подписал. Вся твоя жизнь на конкурсе – это шоу. Я тут решаю, что снимать, а что нет. Давай, рассказывай, что стряслось.
Алёша хмуро обвёл глазами присутствующих и не сказал ни слова.
– Так, что случилось, молодой человек? – поправил очки на переносице пожилой врач и наклонился над ним: – Мне сказали, что-то с ногами…
– Да, – чуть слышно буркнул Алёша. – Я их не чувствую.
– Боли есть?
– В спине, в пояснице.
Доктор принялся осматривать ноги пациента, уточняя по ходу:
– Травмы были вчера или раньше?
– Были. Я только год назад начал ходить. С костылями.
– Что вы имеете в виду? – не понял доктор.
– С какими ещё костылями?! – взвился Штальманн.
– Можно всё-таки убрать камеру? – уже не так ретиво попросил Алёша.
– Нет, дорогой. Я смотрю, тут всё серьёзно. Если ты выбываешь из проекта, придется зрителям объяснить. Не зря же они за тебя вчера такую кучу бабок вывалили… – ответил неумолимый продюсер.