— Дымка, — сказала она вслух, — тебя зовут Дымка.
Принц все еще стоял у двери. Соня попыталась бросить на него суровый взгляд, но у нее ничего не получилось: невозможно, бросать суровый взгляд на человека, который только что в кармане приволок тебе твою сбывшуюся мечту. И чтобы эту мечту сбыть, ему пришлось преодолевать пространства и пересекать границы между мирами.
— Он забавный, — сказал принц.
— Она, — поправила его Соня. — Это она.
«Она» между тем снова напала на страшного врага — руку и грозно зашипела. Ну по крайней мере она старалась сделать это грозно. Но получалось у нее не особенно. Даже суровый принц на это улыбнулся:
— Очень воинственная, — сказал он, — хоть и маленькая.
— Разве у вас не держат в доме кошек? — удивилась Соня.
— Вообще-то нет. У нас такие звери не водятся.
Соня улыбнулась принцу:
— Я и раньше догадывалась, что ваш мир несовершенен. Но чтобы настолько!
Дымка жалобно мяукнула, и Соня спохватилась. Питомец — это не только мягкий мех, острые коготки и куча положительных эмоций. Это еще и целая вереница забот, и раз уж она взяла на себя такую ответственность, нечего стоять и болтать. Нужно организовывать удобства для кота.
Принц, словно прочитав ее мысли, спешно пожелал ей спокойной ночи и удалился.
Но спокойной ночью тут и не пахло. Соня развила бурную деятельность. Сначала допросила горничную, выяснила, что здесь есть некий аналог молока и раздобыла его. Затем перерыла шкаф, нашла максимально подходящую крышку от коробки, и хороших полчаса занималась тем, что рвала бумагу, наполняла импровизированный лоток.
Дымка очень быстро сообразила, для чего нужна эта штука: сделала свои дела, хорошенько закопала, отошла на два кошачьих шага и уснула тут же, в бумажках.
Соня бережно подхватила спящий комочек и перенесла его к себе на подушку. Дымка громко тарахтела прямо в ухо.
Последнее, о чем она подумала, когда засыпала, это о том, что принц в общем-то ничего. А еще, что он отлично выглядит в халате.
* * *
Пробуждение было не таким благостным, как отход ко сну. Проснулась Соня от чьих-то пронзительных визгов:
— Воровка, живодерка, гадина! Пустите меня туда!
Ночные кошмары?
Соня продрала глаза. Крики от этого не исчезли, а только стали громче.
— Пустите, я ее на части разорву. Будет знать, как…
Голос она узнала — принцесса Катерина, родственница фактически. Почему-то эта родственница ломится в ее комнату с явно немирными намерениями. С этим надо было разобраться.
Соня поднялась с кровати и открыла дверь. На пороге стояла взъерошенная, злая, как фурия, Катерина, а две горничные пытались преградить ей путь, очевидно, чтобы не допустить убийства. Живых-здоровых принцесс в замке и так становится все меньше и меньше.