А в Смутное время разве что ленивый не заметил: «все огромное московское войско представляло собой, в сущности, вооруженную толпу, которая была лишена правильного военного обучения и которая, вернувшись из похода, разъезжалась по домам».
И уже во время Смутного времени находились военачальники, начавшие учиться у Европы. Учиться в данном случае означает вовсе не перенимание образа жизни, законов и основ рыночной экономики (да и было пока не до того). Учиться значило перенять основы воинской науки и научиться бить европейские армии.
Имя Михаила Васильевича Скопина-Шуйского есть много причин запомнить! Не случайно именно с него, с редкого умницы, образованнейшего человека, сделана одна из первых русских парсун. Изображен он, кстати, безбородым, а ведь отказ от бороды становился верным признаком «западника»; того, кто готов отказаться от прадедовской традиции, внешне уподобиться получерту-«латинянину».
Известны славные победы М. В. Скопина-Шуйского над шведами и поляками, огромна была его слава, и много раздавалось голосов, что вот его-то и избрать бы в цари. Есть веские основания полагать, что эти-то речи и стали причиной смерти Михаила Васильевича — извели, отравили умнейшего человека ничтожные родственники из клана Шуйских, сами метившие в цари.
А основная причина побед Скопина-Шуйского, по мнению многих историков, состоит в том, что по прямому приказу Михаила Васильевича и под самым его чутким руководством некий капитан Килл (по другим данным Кэлл) переформировал по иноземному образцу стрелецкую пехоту, несколько тысяч человек. Что означает это «Килл» — фамилию или довольно мрачную кличку, мне не удалось установить.
Стрельцов вооружили саблями вместо тяжелых, неуклюжих бердышей и научили быть частью жесткого воинского механизма: передвигаться строем и на марше, и в атаке, подходя к противнику с ружьями наготове. Капитан Килл (Кэлл) прохаживался вдоль строя и бил батогом по роже за «всякое неустройство». И стрельцы начали уверенно бить шведские и польские войска равными по численности или чуть большими силами.
Еще более интересный пример дает Дмитрий Петрович Пожарский, по кличке Лопата, двоюродный брат национального героя Дмитрия Михайловича. Я знаю две версии происхождения клички. По одной князь Дмитрий Петрович был беден и вынужден был сам ворочать лопатой, копать канавы вокруг своего дома. Другая версия проще и очевиднее — борода у него была лопатой. Какая из версий ближе к истине, не знаю.
Но в историю он вошел, конечно же, не «за бороду», а за то, что вел с собой отряд в 700 тяжеловооруженных кавалеристов, дворян Ярополческой волости Суздальского уезда. Происхождение этой группы довольно любопытно: все они — участники обороны Смоленска и сами смоляне по происхождению. Это те смоляне, которые держали руку Москвы и после взятия Смоленска поляками ушли в Московию. В Московии их никто как-то особенно не ждал, и беглые смоляне скитались какое-то время «меж двор», голодали и нищенствовали.