— Профессор освободится через несколько минут, — сказала сестра. — Он просит вас подождать у него в кабинете.
И она провела их в маленькую комнату, где стояло всего два стула. На письменном столе в серебряной рамке — фотография женщины с тремя детьми, склонившимися друг к другу.
Мегрэ поколебался, потом выбил трубку прямо а пепельницу, полную сигаретных окурков, и снова ее набил.
— Простите, что заставил вас ждать, господин комиссар. Когда сестра доложила мне о вас, я был несколько озадачен… В конце концов…
Неужели и он тоже скажет: «Ведь это всего лишь бродяга»? Нет, не может быть!
— …в конце концов, дело весьма обычное, не так ли? — докончил профессор.
— Пока я и сам почти ничего не знаю и надеюсь, что как раз вы прольете свет на это дело.
— Что ж, пробит череп, к счастью — без сопутствующих трещин. Мой ассистент, должно быть, уже сказал вам об этом утром по телефону.
— Тогда еще не было результатов рентгена.
— Теперь снимок сделан… Возможно, потерпевший выкарабкается, поскольку мозг, кажется, не задет.
— Мог ли этот пролом явиться результатом падения и удара о камни набережной?
— Ни в коем случае. Ему был нанесен сильный удар каким-то тяжелым предметом… ну, скажем, молотком или гаечным ключом…
— И от этого он потерял сознание?
— Бесспорно… И в результате сейчас находится в коматозном состоянии[4]… Кстати, он может пробыть в нем несколько дней, а может и в любую минуту прийти в себя…
Перед мысленным взором Мегрэ возник крутой берег Сены, конура Тубиба, грязная вода, плескавшаяся в нескольких метрах от него, и почему-то вдруг вспомнилось, что говорил фламандец.
— Простите, что я возвращаюсь к этому вопросу. Вы говорите, что ему нанесли удар по голове. Один удар?
— А почему вы об этом спрашиваете?
— Это может иметь значение для следствия.
— Сначала я подумал, что ударов было несколько.
— Почему?
— Потому что у него разорвано ухо и на лице имеется несколько неглубоких ссадин. Теперь же, когда больного обрили, я осмотрел его более тщательно.
— И пришли к выводу?..
— Простите, где это произошло?
— Под мостом Мари.
— Была драка?
— Кажется, нет. Говорят, на потерпевшего напали ночью, во время сна. Как вы думаете, это правдоподобно?
— Вполне.
— И вы полагаете, что он сразу потерял сознание?
— Я в этом почти убежден. А теперь, после того что вы мне рассказали, мне понятно, почему у него разорвано ухо и лицо в царапинах. Его вытащили из воды, не так ли? Эти второстепенные ранения доказывают, что беднягу не несли, а волокли по камням набережной. Там есть песок?
— В нескольких метрах от этого места разгружают баржу с песком.