Наставница встала из-за стола и продемонстрировала книксен.
— Вот так! — отметила действие. — При встрече с равной вам, можете обойтись лёгким поклоном. А с теми, кто ниже вас по положению, достаточно простого кивка.
— А как я должна здороваться с вами?
— Пока я ваша наставница и учу вас правилам поведения с королём, вы должны оказывать мне внимание так, будто я и есть Ирсан Великий. Вам ясно?
— Куда яснее, — теперь вздохнула я. Очень уж кушать хотелось.
— Поэтому напоминаю, — наставница вернулась за стол. — При встрече с королём королева должна присесть в глубоком учтивом поклоне. И томным голосом, после разрешительного кивка, спросить: «Ваше Величество, сегодня чудесное утро, не правда ли?» или поинтересоваться, хорошо ли ему спалось, если ночевали вы в разных спальнях.
Я скромно потупилась в пол. Во-первых, пропали слова. Во-вторых, не время и не место умничать, щеголяя характером. Сначала нужно разобраться кто друг здесь, а кто враг. Снова возникла пауза. От меня снова чего-то ждали. И не дождались. Тяжкий вздох, какое-то резкое слово на незнакомом языке, весьма похожее на ругательство и доступ к столу открылся.
Наставница махнула рукой, приглашая присесть.
Потом я попала в рай. Иначе как назвать этот шикарный выбор хрустящих хлебцев и свежих булочек, джемов и ветчины. Блинчики, поджаренные яблочные оладушки со сметаной, зелень, овощи, яйца варёные, жареные, омлет. Только разнообразных сыров я насчитала четыре вида. Фектист явно не жадничал, балуя дочь.
Иллирика, она же наставница, решила, что прогулка по саду будет весьма полезна для моей памяти.
К её глубочайшему сожалению, я ничего толком не вспомнила. Ни дорожек, посыпанных белой круглой галькой, сверкающей бликами на солнце, ни аккуратной беседки, заросшей жасмином возле небольшого пруда. Даже сладковатый «любимый» аромат обильного цветения в утренней прохладе не помог.
Поэтому степенно шествуя по дорожкам, среди розовых цветущих кустов, я слушала подробный экскурс в правила хорошего тона и впитывала в себя информацию. Сначала из интереса, потом на всякий случай.
Скажу честно, женщинам Андори не позавидуешь. Ни о каком равноправии здесь никто ничего не слышал. Дочерьми торговали, выдавая замуж или продавая в наложницы. После свадьбы девушка превращалась в собственность мужа и тот имел право устраивать жизнь и смерть несчастной, являясь её личным судьёй. Женщина не могла даже пожаловаться на мужа, и это было по-настоящему страшно. А если на жизненном пути попадётся изверг или садист?
Девственность ценилась. Вдовы прозябали оставшуюся жизнь в забвении. Бесплодные оказывались в монастырях, где служили местной богине Ардине. Её же звали Светлоокой. И просили у неё прощенья за всякие грехи. В этом мире считалось, что бесплодием Ардина наказывает за скверну.