- Вы?.. - Ли внимательно пригляделась к красным отблескам, играющим в глазах Магрида тлеющими>искрами пожара. - Вы потомок эгрэгоров? Вы тоже нелюдь... - наконец догадалась девушка.
- Как и ваш муж, Оливия, - подтвердил Магрид. - Простите его, - легонько сжав её ладошку, вдруг прошептал он. - И себя тоже простите.
- Я не понимаю вас, - мягко парировала Ли.
- Разве? А по-моему, как раз очень хорошо понимаете, - взгляд царя стал проникновенным и пронзительным, и теперь его глаза, казалось, смотрели Оливии в самую душу. - Отпустите обиды и простите.
Ли отвела взгляд, а затем отвернулась, бездумно разглядывая изумрудный узор из перевитых лоз на стене.
- Нет, - тихо вздохнула она. - И все же вам стоит это сделать, моя дорогая герцогиня, - нарушил паузу Магрид. - Только искреннее прощение может загасить тлеющие угли смертельных эмоций. И только оно способно освободить человека от жгучей боли, рождённой глубокими душевными ранами, - царь осторожно провел рукой по сияющим локонам Оливии, и они осыпались на пол тающей сверкающей пылью вместе с её восхитительным платьем.
Перед Магридом Великим вновь стояла девушка-воин с короткими, дерзко обрезанными волосами, обутая в сапоги, одетая в вызывающие брюки и расшитый золотом дублет.
- Я завидую тебе, мой маршал. И почему тебе всегда достаются самые красивые женщины? - возвращая Оливию Касселю, выразительно пробасил Магрид.
Герцог тревожно посмотрел в лицо убийственно-спокойной супруги, а затем перевел подозрительный взгляд на излишне любезного царя.
– А почему никто не танцует? Танцуйте! – подтолкнув Касса и Оливию в круг, Магрид вскинул вверх руку, щелкнув пальцами.
Зал утонул во вспышке света, а затем на пол стали осыпаться золотые искры...
Оливия оглянулась по сторонам, не зная как реагировать, и в этот миг рука Ястреба осторожно опустилась ей на талию, настойчиво притянув к сильному мужскому телу. Она успела только широко распахнуть глаза, когда у их с супругом ног стал закручиваться огненный вихрь.
По залу пронёсся громкий восторженный ропот, вверх взмыли тысячи пылающих мотыльков, рассыпались огненными брызгами и точками, мягко упали на плечи девушки, превратив мужскую одежду в роскошное золотое блио, сияющее подобно восходящему солнцу. В этот миг Оливия и была похожа на солнце – яркое, огненно-жаркое, невыразимо прекрасное. Шелковистая корона волос причудливыми волнами улеглась на её голове, выгодно оттеняя безупречную матово-белую кожу. В тончайшей золотой диадеме полыхающими искорками засверкали бериллы, пустив по лицу Касса радужные блики. Он неуловимо прогнулся назад и с первым аккордом зазвучавшей мелодии увлек не успевшую опомниться Оливию за собой следом.