Все внимание Алекса было обращено на сверкающее сине-зеленое чудо, вертевшееся у него перед глазами. Мелисанда с неподдельным восторгом упивалась музыкой и танцем, излучая бурную радость. Ее гибкое и стройное тело изгибалось с редкой грациозностью, возбуждая пирата в золотистом костюме и вселяя в него соблазн перекинуть эту райскую птичку через плечо и раствориться с ней во мраке.
И будь на боку пирата не бутафорская, а настоящая шпага, он не колеблясь расчистил бы ею себе путь и даже пошел бы по трупам, если бы в его распоряжении оставалась только одна эта ночь.
На скольких же карнавалах он побывал? Алекс наморщил лоб, задумавшись. На первый бал его привели, когда ему исполнилось три года. Несколько безумных праздников он пропустил из-за учебы, путешествий или работы. На круг получалось примерно двадцать пять таких вакханалий — как-никак круглое число легче запомнить.
Двадцать пять карнавалов! И тем не менее он чувствовал себя так, словно очутился на балу впервые.
В некотором смысле так оно и было, поскольку он смотрел на происходящее неискушенным взглядом Мелисанды, наслаждаясь вместе с ней атмосферой безудержного веселья и жадно впитывая чувственность, повсюду бьющую здесь через край. И куда только подевалась робость, которую она испытывала, стоя перед зеркалом в комнате Марии? Стоило Мелисанде смешаться с другими танцующими, как все ее комплексы, все ее страхи испарились, она расслабилась и окунулась в беззаботное веселье.
Пока пират предавался таким размышлениям, другой танцор, заметивший в толпе райскую птицу, воспользовался моментом и подскочил к ней, чтобы увести из-под носа у зазевавшегося партнера. Дерзкий похититель был хорош собой, прекрасно сложен и до пояса обнажен. Мелисанда рассмеялась и попыталась увильнуть, покачав головой. Но незнакомец оказался упрямым и добился-таки своего. Алексу оставалось только проводить свою «пташку» негодующим взглядом, когда она исчезла в толпе, увлекаемая полуголым мужчиной. Однако правила карнавала не позволяют объявлять монополию на партнера. Алекс тяжело вздохнул и от досады закусил губу.
— Какой же ты пират после этого, мой друг? — язвительно спросила Мария, возникнув рядом с ним так неожиданно, словно бы она соткалась из воздуха. Ее раскрасневшееся лицо светилось восторгом. — Неужели Мелисанда сбежала от тебя?
— Да, ее похитил Адонис в такой куцей набедренной повязке, что ее устыдился бы сам Тарзан, — криво усмехнулся Алекс.
— Мне тебя жаль! — Мария хмыкнула, не испытывая ни малейшего сочувствия к другу детства.
— Это ты во всем виновата! — скорчил свирепую физиономию он. — Если бы ты не пригласила нас на этот бал…