– Достаточно.
Но Антонио даже не смотрел в телевизор. Его взгляд был устремлен на Кейтлин.
– Ты слишком хороша для меня, тебе это известно?
Он заправил длинную прядь ее волос за ухо и отвел от шеи вьющийся локон, чтобы запечатлеть поцелуй на ее нежной коже. Кейтлин вздрогнула. Антонио привлек ее к себе, и она почувствовала, как в ней снова разгорается пламя страсти.
– У меня кое-что есть для тебя, – прошептал он, и его дыхание коснулось ее кожи.
– Это как раз то, что мне нужно, – сказала она, отвечая на его поцелуй.
Рассмеявшись, Антонио протянул руку и достал из ящика тумбочки, стоявшей у кровати, длинную, плоскую коробочку.
Заинтригованная, Кейтлин сорвала зеленую оберточную бумагу и подняла крышку. На бархатном ложе сверкала серебряная цепочка.
Антонио вынул ее из коробочки и протянул Кейтлин. Она увидела на цепочке подвески.
– А, Л и снова А.
– О, – выдохнула Кейтлин, – по одной для каждого малыша.
Антонио коснулся пальцем подвески в форме буквы А, и в центре ее засверкал отполированный белый камешек.
– Там, в Индонезии, мне приходилось тренироваться на самодельном ринге с земляной площадкой, и после спарринг-матчей весь ринг был усеян камешками. Я сунул один такой камешек в карман, когда отправился на поиски самого себя. Для меня это был символ надежды. Я, как этот камешек, был погребен под слоем мертвых обрывков памяти.
Кейтлин молча смотрела на него, ее сердце учащенно билось.
– Я попросил ювелира разрезать и отполировать камешек. Частица его есть в каждой букве. – Он задумчиво посмотрел на цепочку, кончиком пальца коснулся буквы А. – Если бы Ванесса вынашивала детей, они погибли бы вместе с ней.
Это правда. Пугающая правда. Кейтлин никогда не думала о своем решении стать суррогатной матерью в таком свете. Когда Ванесса обратилась к ней с этой просьбой, она согласилась, потому что любила сестру. Хотя, откровенно говоря, решающим для Кейтлин оказался тот факт, что она будет вынашивать ребенка Антонио. Это был взаимовыгодный вариант для обеих сторон. Став матерью, Кейтлин обрела смысл жизни.
Зажав цепочку в пальцах, Антонио откинул одеяло, обнажив тело Кейтлин. Она не отрывала взгляда от его лица. Склонившись, он коснулся губами шрама, оставшегося от кесарева сечения, потом посмотрел Кейтлин в глаза:
– Мои дети – часть меня, ты подарила мне их. Я никогда не смогу отплатить тебе за то, что ты сделала. Это всего лишь безделушка.
По щекам Кейтлин побежали слезы. Антонио надел цепочку ей на шею.
– Я люблю тебя, – выдохнула она.
Антонио внимательно посмотрел на нее, и в его глазах отразилась целая гамма эмоций.