– Нет, о милосердные небеса, это не может быть правдой! Не может! Не может! – выкрикнула она. – Мы не можем себе позволить вдруг ослабеть и сдаться. Я не могу бросить Джейн и оставить ее жить той жизнью, которую ей навяжут. Ее положение будет невыносимым!
Поскольку ей необходимо было хоть чем-то себя занять, Ровена подбросила в огонь дерева, подняв сноп розовых искр, поставила в центр жестянку с водой и уселась на корточки рядом.
Тобиас с сочувствием смотрел на нее. Он долго молчал. Затем прокашлялся.
– Все, что вы говорите, – правильно. Существует лишь одна важная вещь, как я это понимаю, и в ней мы с вами оба соглашаемся. Я также принял решение не бросать Джейн.
Ровена взглянула Тобиасу в глаза, и он прочитал в ее взгляде глубокое уважение.
– Спасибо вам, Тобиас. Вы никогда не узнаете, насколько необходимо мне было это услышать. Что же мы будем делать теперь?
– Я говорил о нашем деле с командором Стюартом. Он ничем не может нам помочь. В сущности, он собирается как можно скорее покинуть Мекнес вместе с освобожденными, пока султан не изменил решение и не запретил ему сделать это. Но у Стюарта сложилось впечатление, что Сулеймана, который близок к одной из жен султана, можно подкупить…
В Ровене всколыхнулась надежда.
– Нам нечего терять, – закончил он.
– Разве что жизнь, если об этом станет известно Мулай Исмаилу, – тихо проговорила Ровена.
– Это верно, но мы должны надеяться на лучшее, Ровена.
– Я стараюсь. Я так сильно стараюсь, – прошептала она, ощущая, как больно сжимается сердце. Как жесток мир! – Я всегда считала себя сильной и способной справиться с чем угодно, но ничто не подготовило меня к нынешним испытаниям. Это место так сильно меня пугает. Здесь можно ожидать лишь одного – попасть в рабство, и скоро я наверняка узнаю, что наша участь, если ничего не выйдет, будет едва ли лучше доли Джейн.
– Я не стану лгать вам и говорить, что все пройдет легко, – вздохнул Тобиас. – Эти люди ненавидят христиан так сильно, что если они узна ют, что одна из рабынь сбежала из гарема, то превратятся в разъяренных бешеных собак. Их вражда не знает границ.
– Пускай! – выкрикнула Ровена. – Мне все равно. Мы не из этой страны. Единственное, что мне здесь небезразлично, – это Джейн.
Тобиас искоса взглянул на нее:
– И только?
Она обернулась и обожгла его ярким сине-зеленым огнем.
– Тобиас! Мне так хочется, чтобы у нас все получилось. Я не смогу спокойно спать, пока не увижу Джейн.
– У нас все получится. – При мысли о том, как Джейн передают султану, чтобы он насладился ее красотой и юностью, его ладони вдруг стали влажными. Тобиас почувствовал, что земля будто уходит из-под ног. Однако он, как мог, пытался вселить в Ровену уверенность. – Необходимо делать все быстро. К счастью, в последнее время султан был так занят визитом командора, что еще не видел новых женщин, поступивших в его гарем. Поскольку у его черных стражников имеются глаза и уши там, где у обычных людей их нет, я должен буду остерегаться их особо. У меня достаточно золота, чтобы соблазнить Сулеймана. Некоторые пытались обмануть самого султана, зная, что он прикажет их казнить. Но они были слишком глупы или жадны, чтобы подумать об этом. И в то время как Сулейман далеко не глуп, он отличается крайней жадностью, и его вполне можно склонить на свою сторону.