— И все-таки, как я сюда попал?
— Ну, — охотно стала рассказывать девушка, между делом ловко нарезая кружочками копченую колбасу, — когда ты отрубился в «Золотой кружке», я кликнула трактирщика, его помощника и еще пару ребят покрепче, мы взгромоздили тебя на Изверга…
— Стоп, стоп, стоп! Как это «на Изверга»? Да чтобы он подпустил к себе незнакомого человека, да еще и…
— …и девушку? — с улыбкой закончила Глорианна. — Как раз с этим проблем не было: Лака лишь посмотрела на него разок, и он стал смирнее ягненка. Вот с тобой, мой друг, пришлось изрядно повозиться. Стоило вынести твое неподвижное тело из-за стола, как оно резко стало еще каким подвижным. Говоря короче, ты отбивался так яростно, будто тебя несут на колесование, и насажал ребятам уйму синяков и шишек. Черчу ничего не оставалось делать, кроме как пустить в ход свою дежурную дубинку. Кстати, он передавал тебе свои самые искренние извинения.
Я машинально потер макушку: дубинка у хозяина «Золотой кружки» и впрямь знатная. Помню, как-то раз заезжий хримтурс перебрал жохха и решил немного побузить на десерт, так потребовался всего десяток ударов…
От воспоминаний меня отвлек вылезающий из кустов Изверг. Мой полный презрения взгляд пришелся как нельзя кстати. Видимо, драконозавр счел его заслуженным, так как поджал хвост и слегка помотал головой. На нашем языке это значило: «А ты-то что бы делал на моем месте?».
— Не валял бы дурака! — шепотом ответил я, и Изверг без дальнейших пререканий убрался обратно в кусты. Он прекрасно знал, что в итоге прав окажусь все равно я, поскольку я — хозяин, однако его демонстративно-обиженное сопение слышалось еще долго. Ничего, ничего, ему полезно.
— Ладно, с тем «как» я сюда попал мы, кажется, разобрались. Теперь что насчет «зачем»?
Вопрос получился донельзя корявым, но девушка, как ни странно, поняла.
— Перед тем, как на время покинуть этот мир, ты активно плакался на тему того, что хочешь убраться из Дыры подальше, — начала разъяснять она. Потому как они тут все нехорошие, тебя никто не любит, не жалеет и общаться не хочет. А потом воспылал желанием всенепременно меня сопровождать хотя бы до городской черты. По причине сугубой дикости здешних мест и душевной черствости их обитателей. И желание твое было столь… хм-м… велико, что… Одним словом, я подумала: кто я такая, чтобы лишать хорошего человека маленьких жизненных радостей?
Разумеется, надо мной издевались самым возмутительным образом. Однако при мысли о том, что я под градусом мог позволить себе по отношению к этой красотке, я мучительно покраснел и предпочел не развивать тему дальше, а уделить побольше времени сборке дров. Такой подход к делу тут же дал ощутимый результат — уже через пару минут я гордо сгрузил свою поклажу у нашей стоянки и обернулся к Глорианне, ожидая заслуженной похвалы.