Давняя история: там, хвостиком – за ножнами меча – следовали жены, дети. Безоружные. С одной стороны, перекрывали единственную мертвую зону вокруг самурая, с другой – не рисковали попасть под меч в случае каких-нибудь житейских неурядиц, требовавших его срочного обнажения – разбойников, наемных убийц, задиристых коллег или диких зверей. (Было и в-третьих: боевая подруга с коротким кинжалом или, если совсем повезло, нагинатой, надежно прикрывала тылы… но этот момент конечно же не рассматривался) И нахождение в том месте принцессы клана – единственной принцессы! – давало пищу всяким предположениям, допускам и теориям… тем, кто умел это делать, конечно же. Рон умел:
– Блистательная Изуми-доно! Вашу красоту не смогли передать никакие изобразительные средства!
Вот так! А если бы Изуми находилась рядом на «одном уровне», то хорошим тоном было бы упомянуть что-нибудь про смертоносность вышеупомянутой красоты… а так – ПРОСТО красота. Эдакая «эльфийская» дискриминация по социально-гендерному признаку.
– Прежде, чем я скажу, как мне приятно, Рон-сан, хотелось бы уточнить – по причине отсутствия или по причине примитивности этих средств?
Ну, да. Изуми слегка обижена таким отношением, правильно расшифровав причину. Вот она плюет на этикет и делает два шага вперед, становясь вровень с Олегом (правда, с головой дружит и вылезти вперед не пытается).
Рон дергает бровью и прядает острыми ушами, требуя объяснений этого маленького демарша. Хотя Олег уверен, что служба безопасности клана Ишики, как это положено в таких случаях, собрала все необходимые сведения с места визита, включая посекундную расшифровку того, что говорят они с Изуми друг другу в спальне…
Ах, да, вы ж не знаете… теперь, когда пункт 16.5 «Уложения о Чести» «перебил» необходимость скрупулезно следовать интересам клана, Изуми возобновила вечерние посещения спальни Олега. И на этот раз их встречи все реже носили характер поединка дзюдоистов.
***
– Великолепно! – Непозволительную на переговорах экспрессию глава клана Окаджима Такаши показал лишь чуть резковатым движением пиалой… пустой, впрочем.
Крохотная пиала задержалась в конечной точке своей траектории… ювелирно точно – под горлышком кувшина, удерживаемом на весу неприметной девушкой в зеленом кимоно. Тихо капнуло… Правда, Олег был железно уверен, что сейчас в пиалу капнули чистейшей водой.
Окаджима Такаши… Он был смугл, коренаст, черноволос, зеленоглаз. И грузен. И, как брат, походил на того «следователя» из разведки, Одара-сана… Хм, а ведь Одара-сан тогда так и не представился полным именем: «Называйте меня… ну, допустим, Одара-сан».