Новик (Гордон-Off) - страница 103

  Лазурные хрустальные воды Эгейского моря просвеченные насквозь южным солнцем и белый красавец крейсер с километровым шлейфом удушливого чёрного угольного дыма из трёх коротких труб со стороны - просто фантастической красоты картинка, особенно, когда в повороте носовой бурун окатывает солёными брызгами и пеной бак до ходовой рубки. А про картинку - это не попытка фантазировать и представлять, Клёпа обрызганная на любимой бухте обиженно вскрикнула и вспарила в небо без прыжка, просто раскинув крылья, подхваченная набегающим ветром. Вот и разглядываю эту сине-бело-черную картинку, красота, тьфу, кажется именно в таких цветах был флаг у какой-то из балтийских дерьмократий, вот же гадость, такой настрой сбила, ладно, добавим жёлтый цвет труб, и получится императорский чёрно-бело-жёлтый триколор на синей глади моря. Не буду про обтекаемость торчащих головок заклёпок, хоть немцы и пытались их загладить, но каждая торчит миллиметра на два-три и от самого шпирона практически нет ламинарного обтекания, то есть в те годы корабли плавали плугом, наверно, поэтому очень точно было замечено про "бороздить моря", то есть вопреки законам гидродинамики и обтекания. Винты работают катастрофически, они создают такое количество турбулентых завихрений, что молотят почти в коконе из пены, а потому эффективно участвуют в передаче толкающего момента едва на половину или чуть больше. Про биение правого вала уже упоминала, но бьют все три вала, просто правый сильнее. В пяти водотрубных котлах явные проблемы, которые проявят себя при более длительной нагрузке в таком режиме. Эффективность вентиляторов нагнетающих воздух в топки и кочегарки оставляет желать лучшего, мне кажется, что они не нагнетают воздух, а просто очень старательно делают вид, что они это пробуют делать. При малых ходах это не критично, а вот в боевом режиме не только кочегары и машинисты в низах страдают от удушья, но топливо не догорает. Про парусность и обтекание железной бандуры между второй и третьей трубой с реей, наверно для устрашения возможных висельников я лучше промолчу, на остальном фоне это действительно мелочи. Вот всё это, я старательно "озвучиваю" Николаю, а он с каждым новым пунктом впадает в глухую депрессивную прострацию. В конце я осознаю, что с чёрным пиаром здорово погорячилась, ведь здесь не такой закалённым нашими разнузданными СМИ народ, поэтому заканчиваю почти словами одного киногероя: "...ещё рано расстраиваться и впадать в отчаянье!"***. Николай так удручён, что я ему почти клятвенно обещаю, что сделаю всё, что бы наш рысак бегал на треть быстрее, а все выявленные недочёты у нас есть время успешно устранить. И вот здесь меня Николай подловил, то есть я не поняла ещё, что он меня подловил, когда мы спустились в нашу каюту, он достал карандаш и стал писать, приговаривая "...на треть говоришь, ну, смотри...". И тут оказалось, что треть - это далеко не так просто, как и так любимые большинством проценты. Ведь если третью часть брать от имеющейся скорости, то эти восемь с долями узлов надо прибавить к двадцати пяти, а если треть считать от желаемой, то прибавлять нужно двенадцать с половиной, а это больше четырёх узлов разницы, так, что припёртая своим болтливым фиг-его-знает-чем-болтает-голое-сознание-без-тела мы пришли к договорённости, что планкой цели мы назначаем тридцать пять узлов, а это почти шестьдесят пять кэмэ в час, и это не юркий "Кавасаки" на мурманской трассе, где на таком погоняла, и даже разогнала его почти до сотни, с голыми коленками и в тоненькой блузке ощущения далеко не из приятных, а кожа потом горела, словно наждаком содранная. Но, блин, назвалась мухомором, так и не фиг в корзинку прыгать! Этот паразит уже так мне доверяет, что успокоился и даже повеселел и обратно в Пирей мы шли неспешно и величественно, а команда устроила соревнования, кто быстрее и лучше поймает рыбку для расстроенной забрызганной Клёпочки. Вот я теперь и думаю, и пытаюсь осознать, что создать уплотнённый и даже водоотталкивающий слой по днищу я смогу, машины почищу, вентиляторы заработают, трубки и стенки в котлах уплотню, биение валов уберу, но даст ли это десять узлов лишней скорости, вот в чём загадка. К счастью, многое можно вполне профессионально обсудить с Николаем, и что удивительно, ему это ужасно нравится, вплоть до того, что он охотно подрывается, и мы идём конкретно смотреть в низы. Кстати, правый вал уже исправлен, и даже растрескавшийся подшипник удалось реанимировать на месте, и теперь он не как новый, а гораздо лучше. Всё-таки молодцы немцы, чего не отнять, так это исполнительской дисциплины и качества изделий, а тот же дисбаланс вала, который и привёл к биению, это не брак, а просто отсутствие ещё такого опыта и невозможность эту самую балансировку выверить. Мы уже прикинули, что мы можем сделать своими силами, но есть целый пакет, того, что требует денег, но их в таком количестве у нас нет. Я предложила пошерстить мелкие островки, где местные пираты со времён Магеллана свои захоронки делали, а мне может удастся сквозь толщу земли обнаружить золото и серебро. Но после обсуждения этой идеи пришли к выводу, что обнаружить я возможно и смогу, хотя и не уверена, а вот как найти сам островок, да и крутиться среди этих островков в непростых для навигации рифах незнакомых акваторий на стометровом крейсере весьма чреватое занятие. А ещё, сколько на это потребуется времени при неизвестном результате, за такое Николая, как капитана не похвалят, да и команда не поймёт, так, что продолжаем шуршание мозговых шариков в этом направлении.