— Ты боишься?
— Типа того, — призналась я. — Боюсь, что сделаю что-то, чего мне в норме совсем не хочется.
— На самом деле это очень здорово. Становишься открытым и свободным.
Да уж, открытым и свободным! Интересно, так ли себя чувствовал Денни Лоуренс, когда в прошлом году свалился во время пикника прямо посреди поляны, а другие напившиеся мальчишки решили, что будет очень весело встать в кружок и дружно на него помочиться. Или страшная история, случившаяся на рождественских каникулах, — о ней у нас в школе не говорят. Девочка из выпускного класса вела машину после вечеринки с наркотиками и не справилась с управлением. Она что, чувствовала себя отважной? Ее лучшая подруга, сидевшая рядом на пассажирском сиденье, разбилась насмерть. Каждый раз, когда я видела виновницу аварии где-нибудь посреди холла в черном облаке угрызений совести, мне хотелось заплакать.
— Наверное, мне это просто скучно, — пробормотала я, собираясь на этом закончить разговор, и взглянула на часы на стене. К счастью, вот-вот должен был зазвонить звонок.
— Поверь, Анна, — Скотт наклонился к самому моему уху. — Одна-единственная рюмка или доза экса, и тебе может быть как угодно, но только не скучно.
Я внутренне напряглась. Экс. Экстази. Слово запрыгало во мне как каучуковый мячик, неуправляемый и неуловимый. В глубине подсознания что-то всколыхнулось, дыхание стало чаще. Я не любила признаваться себе, что во мне есть это темное начало, — оно напоминало о себе при каждом упоминании наркотиков или спиртного. Честно говоря, именно поэтому меня так потянуло к Джею в прошлом году — я заметила в нем нечто подобное, хотя и не в точности то же самое.
Во все его эмоции вплеталась какая-то темная прядь. Она присутствовала в ауре постоянно, а иногда — особенно если заходила речь об алкоголе — угрожающе разрасталась. Я не знала, что это значит, но хотела быть рядом с ним. Почему-то казалось, что я сумею как-то ему помочь или даже его защитить, — смешно, он же мускулистый здоровяк.
До Вероники, видимо, донеслись какие-то слова из нашего со Скоттом разговора, потому что она повернулась ко мне и с заговорщицкой улыбкой спросила:
— Ты идешь на вечеринку, Анна?
— Еще не знаю, может быть.
— Тебе обязательно надо пойти! Это будет что-то сумасшедшее, все туда собираются.
Я опустила глаза и начала водить ластиком, закрепленным на конце карандаша, по вырезанным на парте надписям. Попробуем сменить тему.
— Знаешь, в среду мне исполняется шестнадцать, и я иду получать водительские права.
— Как я тебе завидую! — Вероника хлопнула ладонью по моей парте. — Мне уже три месяца как шестнадцать, а папаша до сих пор не съездил со мной за правами. Уверена, он меня ненавидит. А машину ты получишь?