Ты ему написал?
Нет. Это он мне написал, когда узнал, что я болен. Я ответил, и дальше все пошло само собой. Я рассмотрел человека за маской безжалостной акулы бизнеса. Вдруг оказалось, что все то, что нас разделяло, в свете последних событий, смерти — просто глупости.
Вы выяснили все недоразумения?
Не было такой необходимости. Мы переписывались, много разговаривали по телефону. Без обиняков или намерений делать бизнес. Мы могли часами разговаривать о еде, о спорте, обо всем. Мы играли в одной лиге, у нас был общий враг. Он боролся с лимфомой, я с лейкемией.
Кому удавалось легче?
Казалось, что ему. Его часто отпускали из больницы. Он все время работал, организовывал концерты и ездил по миру. Он был болен в течении долгого времени, освоился со своей болезнью и хорошо умел скрыть, что ему плохо. Я понял это потом, когда мы встретились.
Как это произошло?
Меня перевели в Гливице на облучение. Еще раньше я написал ему, что буду там лечиться на протяжении некоторого времени. У меня в голове крутилось, что и он там лежит. Он мне ответил, что лежит в больнице в Катовице. Я удивился, но не придал значения. Наконец, когда я собрался ехать в Гливице, я снова ему позвонил. Тогда он признался, что лежит в той самой больнице, куда я еду. До сих пор не понимаю, почему он пытался это скрыть. Наверное, потому, что он находился в гораздо более плохом состоянии, чем хотел казаться во время наших разговоров. Может, ему просто было стыдно.
Но вы встретились?
Да. Договорились встретиться сразу, как я приеду. Честно говоря, он выглядел не лучшим образом. Каждый, кто был с ним знаком, знал, что он был довольно крупным парнем. Он просто был сильным. Такое у него было строение тела. Однако тогда в Гливице я увидел только тень Дзюбы. И был поражен тем, что болезнь сделала из сильного мужчины узника Освенцима. Он был очень худой, очень бледный. Мне показалось, что передо мной стоит смерть.
А сам разговор? Каким он был?
Он был другим, не таким, как по телефону. Как будто снял маску и перестал прятаться. В нем не оставалось ни капли жизни.
Ты ему об этом сказал?
Нет, я не хотел его расстроить. Скорее, это он много говорил о моем внешнем виде. Наверное, был удивлен тем, что я так хорошо держусь.
А ты держался?
Я чувствовал себя отлично. Если вообще в такой ситуации можно чувствовать себя хорошо. Я выглядел посвежевшим после приличной дозы стероидной терапии, с десятью килограммами на лице. Оно так распухло, словно его в улей сунули. Меня было просто много. Но настрой был боевым. Я чувствовал, что это финишная прямая. Меня ждало еще облучение. Или нет: это я ждал облучения. С открытым ртом.