Марк весело взбежал на свой этаж, не пользуясь лифтом, открыл дверь:
— Здравствуй, сын! Я вернулся!
— Здравствуй, папа, — вышел из своей комнаты Женька. — Ты сегодня долго, я уже все уроки сделал.
— Прости сын, не успел. Был в твоей школе.
— …И что у нас плохого?
— Птица-говорун… Ха-ха-ха! — рассмеялся Марк. — Сын у меня — умен и сообразителен! Все-все-все. Пошли скорее ужин готовить. Так, говоришь, уроки же все сделаны?
— Ну, так, птица-говорун отличается умом и сообразительностью, — тоже рассмеялся Женька.
Сегодня они вместе варили макароны, внимательно следя за секундной стрелкой на больших часах на кухонной стене, и постоянно пробуя очередную пойманную макаронину на твердость — ложкой о край кастрюли. Получилось почти так, как было написано в кулинарном рецепте. На полминуты всего разница получилась.
Женька записал все в свой коммик, чтобы потом сделать сообщение в сети. Когда еда получалась вкусная, он всегда писал об этом и подробно описывал при этом все стадии приготовления.
Марк подумал, что было бы хорошо сводить Женьку в кафе. По плану-графику это полагалось сделать в случае хорошей учебы, но не чаще одного раза в квартал. Вот перед Новым годом и сводить, покормить пирожными разными и вкусным чаем напоить, сделал он себе пометку в памяти. По учебе замечаний к нему никаких в школе не было — заслужил, выходит.
После ужина они мыли посуду и убирались на кухне. Женька молчал и раз за разом протирал кухонный стол.
Потом пошли в комнату, и там, усевшись уже с книгой, Женька спросил:
— Пап, а как это — бабушка?
— Это просто. Вот если Вика, например, выйдет замуж, или если ты женишься, — они опять вместе посмеялись немного. — То потом у нее или у тебя могут быть дети. То есть, не могут, конечно, а обязательно будут. Они будут, если у Вики родятся, тебе племянниками, если у тебя — ей племянниками, значит. А вот нам с мамой они будут внуками. И тогда я буду дедушкой, а мама — бабушкой. Вот такая родственная связь.
Женька посчитал еще раз, кивая головой и загибая пальцы.
— Ага, понял, мои дети, значит, ваши внуки, — и тут же заинтересовался. — А где тогда моя бабушка? Я — чей внук?
Марк внутренне поморщился. Вопрос был не совсем приличным. Говорить о старых родителях было не принято.
— Понимаешь, сын…, - начал он, соображая порядок слов и необходимую мораль. — В нашем мире давно так установлено, что старые люди всегда живут отдельно. Они живут на то пособие, которое им выдается по старости. С таким пособием и с урезанными правами им было бы очень неудобно жить в кварталах, где каждый работает. Понимаешь, да? И магазины наши были бы дороговаты для них. Поэтому по достижении необходимого для этого возраста, все старые люди, бабушки и дедушки, выезжают в новое жилье, специальное, экономичное. У них там и магазины совсем другие. И товары. Вот зачем, например, бабушке роликовые коньки твоего размера? Зато ей нужна новая настольная лампа, но обязательно дешевая. И общаются они там со своими одногодками. Там и медицинское обслуживание совсем другое. И вообще — все другое, понимаешь?