— Может, гомик? — предположила девушка.
— Может, гомик. Не знаю. Хотя какого черта тогда эта бабка его подцепила? Тебя как зовут? — спросила она неожиданно.
— Стася.
— Анастасия, что ли?
— Нет, Станислава, — ответила девушка, принимая у официанта из рук высокий запотевший бокал с соком. Достала из внутреннего кармана куртки пачку долларов и спросила:
— Сколько?
— Доллары не берем, — отчеканил официант, становясь неприветливым.
— Запиши на мой счет, — велела ему женщина, и тот, почтительно поклонившись, растворился в темноте.
— Спасибо, — невозмутимо поблагодарила девушка и спрятала деньги назад в карман.
— Пустяки, — отмахнулась собеседница. — Ты мне лучше скажи, чего тебя так по-дурацки назвали? Мальчика ждали, что ли?
Девушка сделала глоток и отрицательно помотала головой.
— Мальчика не ждали. Ждали наследства от одной родственницы с таким же именем.
— Дождались?
— А как же!
— Молодец, — пробормотала женщина в задумчивости. — Хотя такое имя, данное девочке, конечно, обязывает к определенной благодарности.
И испуганно добавила, спохватившись:
— Ох, прости… Мысли вслух…
— Да ради бога! — разрешила девушка. — Я не обидчивая.
— У тебя парень есть? — спросила женщина, очевидно решив поменять тему.
— Есть.
— И, наверное, не один…
— Наверное.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— А ты? — отпарировала девушка. Допила сок и поставила бокал на стол. — Муж не ругается?
— Муж умер, — ответила женщина после короткой паузы.
— Давно? — деловито спросила девушка.
— Полгода назад.
— От чего?
Женщина поводила своим бокалом по столу.
— От денатурата, — ответила она наконец, когда собеседница перестала ждать ответа. — Он, видишь ли, был алкоголиком. Деньги в голову ударили. Приняли на работу младшего кассира — обмыли… Уволили вице-президента — обмыли…
— И что, он не мог купить водку в нормальном магазине? — удивилась Стася.
— А ты, случайно, не из милиции? — спросила женщина раздраженно. — Они меня тоже этим вопросом доставали. Где купил паленую водку, да почему он ее купил… А я откуда знаю! — почти выкрикнула женщина, очевидно, наболевшую фразу и резко отвернулась к набережной. Через минуту снова повернулась, хотела что-то сказать и вдруг застыла с открытым ртом, глядя в темноту за спиной девушки.
— Слушай, ты там ничего не видишь? — со страхом спросила она.
Стася развернулась назад.
— Пусто, — ответила она с удивлением. — А что?
— Ничего, — отрубила женщина, быстро взяв себя в руки. — Померещилось…
«О-о-о, милая моя, а совесть-то у тебя не кристальная, — подумала девушка, рассматривая ее мрачные глаза, освещенные неярким уличным фонарем, под которыми бессонница давно поставила свою полукруглую черную печать. — Наверное, что ни ночь то мальчики кровавые в глазах. Или еще что-нибудь похуже…»