Детям показалось, что они никогда не видели отца так близко, никогда так долго не слышали его добрый царственный голос. Они смотрели ему вслед, завороженные и потрясенные.
— Я не знаю, о чем он говорил.
Гурри была встревожена, но все поняла.
Гено добавил:
— Я запомнил каждое слово.
Фалина молча продолжала стоять там, где стояла; ее взгляд был прикован к месту, где исчез Бэмби.
С этой минуты дети стали сторожить Фалину. Они теснее прижимались к ней, ни на минуту не спускали с нее глаз. Ночью они в испуге вскакивали, чтобы убедиться, что мать еще находится рядом с ними.
Но Фалина мысленно уже была далеко. Она часто не слышала вопросов, которые задавали ей дети, часто невпопад отвечала, не делала замечаний, не давала советов, бродила, словно во сне.
Однажды утром, когда жарко палило солнце, детей разбудил легкий шорох листьев. Это была Фалина, которая стремительно пробиралась сквозь чащу.
— Мама, мама! — позвала Гурри.
— Молчи! — напомнил ей Гено. — Ты не должна ее звать.
— Теперь мы остались одни, — вздохнула Гурри.
— Мы должны выдержать! — твердо и уверенно сказал Гено. Но тоже вздохнул.
— Идем спать, — сказал он.
Дети улеглись и под пение птиц им удалось заснуть.
Сначала все было прекрасно. Гено и Гурри считали себя взрослыми и очень важничали. С наступлением темноты они осторожно шли на луг, а при первых признаках рассвета возвращались к себе на лежку.
Неясыть несколько раз кричала свое «У-ю! У-ю!» пронзительней и громче чем обычно. Прежде ее не было слышно, и дети испугались; особенно испугался Гено. Но сова не задавала никаких вопросов. Она делала вид, что не замечает маленьких ланей. Она только громко и злорадно смеялась, сидела эдаким белым с пятнами клубком шерсти, вращая круглыми, темными, блестящими глазами. И тем не менее, она наблюдала за детьми.
«Из-за тебя я от своих забав отказываться не намерена, разве что придут другие дети, — думала она, — не такие, как ты. Дерзкий мальчишечка».
Но другие сторожа — сорока, сойка и остальные — стали вдвойне внимательнее.
Брат и сестра вели самостоятельный образ жизни и послушно выполняли полученное наставления целых три дня. Но не больше.
Лес от жары покрывался испариной, тучи комаров снова танцевали в воздухе. Кругом, словно опьянев, кружились бабочки, в кустах носились шмели и пчелы. В это время дети проснулись. Прямо над ними в ветвях молодого бука сидела белочка и кричала:
— Я только что видела ваших родителей!
Гурри подпрыгнула:
— Где? Говори скорей, где?
— Недалеко отсюда. Примерно в ста шагах.
— Как они поживают? — поинтересовался Гено.