Когда собаки другой породы преследуют дикого зверя, особенно крупного, они всегда подают голос, лают, тявкают или протяжно воют на свой свистящий лад. Неро, однако, происходил от волка, был его дальним родственником. Если лани ушли очень далеко от своих предков, затерявшихся в глубине веков, то в крови Неро еще что-то от волка осталось. А волки преследуют дичь молча. И Неро травил старую самку, не подавая голоса. Его дикая натура все больше давала о себе знать. Несчастная самка бежала из последних сил. Ее упорство еще больше распаляло Неро. Он упрямо держался за ней следом, приближаясь все ближе и ближе. Лань устала, ослабела, начала задыхаться. Неро сохранил бодрость, злоба придавала ему силы. Когда он настиг самку, то напал на нее так стремительно, что они оба покатились в снег. Лань бешено отбивалась, хотела закричать от страха, но Неро тут же перегрыз ей горло. Охота как началась, так и закончилась без единого звука. Неро отгрыз мягкие части убитой, с жадностью жрал теплое, дергающееся мясо, впервые познав упоение добычей. Наевшись досыта, он улегся в снег. Привыкнув спать в тепле, он не уснул, а лишь клевал носом, не столько оттого, что устал во время бешеной гонки, сколько от роскошного обеда. Дурман, окутывавший его, рассеивался. Вскоре от него не осталось и следа. Пес снова превратился в славного Неро, послушную собаку строгого хозяина. С отвращением, и раскаянием смотрел он на распростертое, окровавленное тело убитой. Все было кончено. Неро не очень понимал, почему он это сделал, но был абсолютно уверен, что совершил какое-то преступление. Жалкий страх перед побоями охватил его. Опустив уши и поджав хвост, осторожно покинул он это место, сначала ползком, потом рысью, все быстрее и быстрее, пока лес не остался позади. Он и представить себе не мог, какой ужас вызвало в лесу это убийство. В поле он, наконец, перестал бояться. Никто не застиг его на месте преступления. Он вошел в дом эдакой невинной овечкой. Если бы его хозяин или Кто-нибудь из домашних понаблюдал за ним, то скоро отчетливо увидели бы в этом нарочито выставленном напоказ простодушии признаки нечистой совести.
Неро с удовольствием заснул крепким сном, во время которого можно было понаслаждаться еще более дикими грезами. Проснувшись, он зажил привычной, удобной, безобидной жизнью. Ему захотелось размяться. Так как хозяин не выводил его на прогулку и никто ему не мешал, он по-прежнему стал убегать в поле.
Так прошло два, три дня; потом он неожиданно оказался вблизи леса. И снова в нем внезапно заговорил волчий инстинкт. И снова дурман овладел им и погнал преследовать, травить, добывать. Всем своим существом сильнее, чем в первый раз, жаждал он добычи и страстно искал ее. Безмолвно несся он по зарослям и полянам, через луга и лежки. Вихрем взметался снег там, где пробегал Неро. Он принюхивался, искал и — нашел. Молча кинулся он вслед за ланью, которую увидел немного в стороне от ее детей. Это была Ролла. Она все еще хромала и не могла бегать быстро и далеко. Хотя ей казалось, что все кончено, она бежала, спасая свою жизнь. За ней мчался волкодав.