Вообще творческого начала генерал не был лишен:
— Я не хотел тебе говорить… но у нас имеется информация о том, что твоя Инге связана с БНД… сейчас мы перепроверяем эти сведения… — Еще один блестящий ход.
— Что же делать? — Богдан был потрясен, хотя чувствовал сердцем, что все это ложь.
А не послать ли Сташинского в Латинскую Америку для легализации, думал генерал. Подобрать ему в партнеры умопомрачительную красавицу, которой Инге в подметки не годится… А не еврейка ли Инге? Жаль, что почил Отец Родной и не довел до конца дело врачей…
Сташинский мучился в Москве, и вдруг звонок из Берлина.
— Богдан, милый, Конрад тяжело болен, у него пневмония. — Инге захлебывалась от слез. — Приезжай!
Самая гуманная в мире организация дрогнула, узнав об этой вести: не пустить отца к умирающему ребенку — это чрезвычайное происшествие, оно не вписывалось в моральный кодекс строителя коммунизма, решили дать зеленый свет, но взять всю семью под плотный контроль.
Судьба не щадила Сташинского: в день его прибытия ребенок умер. За что? Почему так сурова к нему судьба? — думал он. — Неужели это плата за трупы тех двоих? И это не конец, никто не знает, какая кара уготована впереди…
Молча возвращались из морга, через день планировались похороны. Наружка нудно тянулась сзади.
— На днях построят стену. Так что теперь на Запад просто не убежишь… — сказала она и посмотрела на него, изогнув бровь.
Он молча шел, засунув в карманы руки, он думал о том же и обнял ее.
— Давай уйдем сегодня, выйдем через черный ход, который они не знают, — сказала она тихо. — Мне известны здесь все закоулки, я же провела тут всю жизнь.
— А как же похороны?
— Его похоронят родители. Богдан, неужели ты не понимаешь, что нас арестуют? Посмотри на этих бандитов сзади нас, вокруг нашего дома! Арестуют сразу же после похорон!
В тот же вечер они ловко обманули наружное наблюдение и выскользнули в Западный Берлин.
Полиция, услышав чистосердечные признания Сташинского, засуетилась в панике и тут же передала чету американской разведке. Но и там ему не поверили, решили, что либо сумасшедший, либо провокатор, отправили на военную базу близ Франкфурта, подвергли допросам на детекторе лжи и медобследованиям.
Где вещественные доказательства? На слово верить нельзя, по миру бродит масса психов, утверждавших, что совершили убийство.
И тут удача: полиция неожиданно наткнулась на свидетелей, которые видели, как Сташинский бежал со стройки и как бросал оружие в пруд.
Вскоре водолазы обнаружили и винтовку, и баллончик — все стало на свое место.
Состоялся суд, процесс гремел на весь мир, показания боевика перепечатывали все газеты, считавшие главным подсудимым в этом деле вездесущий КГБ. Напрасно Густов и компания пустили слух, что Бандера убит по заданию западногерманской разведки, которой надоел вышедший из-под контроля агент, ничего из этого не вышло, и генерала с позором выгнали из любимых органов, не принимая во внимание его заслуг перед Родиной. Петровского тоже выставили и лишили пенсии, хотя он бегал по инстанциям, доказывая, что никогда не доверял Сташинскому и пал жертвой интриг.