После смерти бабушки ее преследовали «видения», которые она не могла объяснить. Пещеры в пустыне и древние иероглифы, написанные на каменных стенах. Животные, нападающие на нее. Но неизменным оставался темноволосый мужчина, который либо сражался на стороне Катери, либо…
Вонзал в нее нож.
Внезапно дверь распахнулась, и в лабораторию зашел ее ассистент Энрике Мартинес с огромной коробкой в руках. В свои двадцать три он был великолепен и прекрасно об этом знал, чем пользовался на полную катушку каждый раз, когда студентка нуждалась в «репетиторе». Список его постоянно меняющихся подружек был невероятно длинным, и Катери перестала пытаться уследить за ним.
— Hola[8], доктор Авани.
Он поставил свою ношу рядом с ней на стол.
Откинувшись на спинку стула, она улыбнулась Энрике. Не единожды она просила называть ее Тери или Катери, но он почему-то придерживался формальностей.
— Привет, дружок. Как прошло вчерашнее свидание?
Он цокнул с несчастным видом.
— Не так хорошо, как я надеялся. Она спихнула меня в реку. Не беда. Меня это не сильно расстроило. Она не та, которую я ищу.
— Почему?
От его улыбки на щеках заиграли ямочки.
— Она предъявила официанту такую кучу претензий насчет еды, что я побоялся притрагиваться к тарелке. Никогда не знаешь, когда разгневанный повар решит приправить мясо чем-то особенным. Мне гарпия ни к чему, если вы понимаете, о чем я?
Катери со смехом потянулась к коробке, намереваясь открыть ее.
«Проклятие, тяжеленая штука. Кто-то по почте отправил мне кучу кирпичей?»
Учитывая вес, Катери по-новому взглянула на Энрике.
— Док, вы смеетесь над моим несчастьем, но это ничто в сравнении с местью Монтесумы[9].
Она окинула его раздраженным взглядом.
— Ты никогда не простишь меня за тот случай в Гватемале?
— Вам никогда не приходилось жить в туалете три дня кряду. Кстати, спасибо за такой подарок ко дню рождения.
Она фыркнула.
— Ну что ж, по крайней мере, ты его запомнил на всю жизнь. Зато ты не скажешь, что я не умею произвести неизгладимое впечатление.
На этот раз они рассмеялся вместе. Энрике вытащил из заднего кармана нож-бабочку, взмахом руки обнажил лезвие и разрезал скотч на коробке.
У Катери брови на лоб полезли от его навыков обращения с холодным оружием. Даже думать не хотелось, откуда у выпускника геологического факультета такие познания.
— Разве это законно?
Выражение лица Энрике убедило бы ангела со слезами на глазах уверовать в его невинность.
— Это?
Ей нравилось, что он отвечал вопросом на вопрос, когда его что-то не устраивало. Такой метод уклонения не редкость, но Энрике был просто знатный манипулятор. Качая головой, Катери открыла коробку. Груда пенопласта скрывала что-то завёрнутое и обклеенное словно из принципа.