— Ничего.
Катери знала, что Рэн врет. Просто не понимала причину лжи. Но решила довериться ему. Возможно, у него для этого есть веские основания. И все же, ему лучше к такому не привыкать. Лжецов она ненавидела больше всего на свете, но не была столь наивна, чтобы думать, будто не существует оправданной лжи. Так в детстве она всегда говорила Саншайн, что ее картины красивы, хотя думала тогда совсем иначе.
Рэн что-то скрывает.
И это что-то очень плохое. Катери, как ни старалась, не могла избавиться от этого чувства. Хуже всего, ее не покидало видение одержимого Рэна.
Как он уничтожает весь мир, а она не в силах ему помешать.
Ашерон Партенопеус замер, зайдя в спальню Катери. Скромный дом без излишеств, но наполненный теплотой.
Как и его дом в Новом Орлеане.
На его губах заиграла улыбка при мысли о жене и сыне.
«Как же хочется побыстрей вернуться домой и оставить всю эту мерзость.
Если она их не доконает.
Мать порадовалась бы, услышав о моих сомнениях».
Но Эшу не хотелось думать о ней в эту минуту. Сейчас ему нужно найти камень времени Катери и отдать его ей. Время поджимало, а врата становись все тоньше и прозрачней.
— Проклятье, здесь дофига камней, — пробормотал он, узрев всю коллекцию. А еще куча лежала коробками в гараже и огромной грудой на крыльце. Ашерон в жизни такого не видел.
«Женщина конкретно на них повернута».
— Давненько не виделись, Ашерон.
Он замер при звуке голоса, который не слышал веками. Обернувшись, он увидел тень очень мудрой знахарки, с которой познакомился на прошлой миссии предупреждения конца света.
— Икскиб. Как дела?
— Не так хорошо, как хотелось бы, но я рада помощи старого друга.
— Радует, что я еще тут и могу помочь.
Она рассмеялась. И Эш сразу понял, что перед ним не настоящая Икскиб. Хотя они были похожи, у этой женщины другой смех. Не тот, что радовал душу.
— Кто ты?
— Мы знакомы.
Ашерон попытался вспомнить и не смог.
— Нет, я так не думаю.
Но как только слова совались с губ, Эш понял, как заблуждался. Он знал ее…
— Тива.
Богиня разрушения. Пока ее брат-близнец контролировал время и сохранял порядок, Тива жила ради уничтожения жизней и хаоса.
Они нарекли Время — Зевом.
А Безвременье — Тивой.
Она поцокала языком.
— Всегда так проницателен. Кстати, спасибо, что привел меня сюда. Без тебя я никогда бы не нашла это место.
Она подошла к одной из коробок.
Эш потянул ее к себе.
— Я тебе этого не позволю.
Она усмехнулась.
— Ты не можешь меня остановить.
— О да, еще как могу. — Эш почувствовал, как тело начало светиться, когда он выпустил свои божественные силы. — Хочешь испытать меня?