Она пропустила его слова мимо ушей и вернулась к тому, что действительно имело для нее значение.
— Не мог бы ты принести душу Рэна.
Ник застонал, словно она попросила у него почку.
— Проклятье, я уверен, что не могу ответить отказом. Бедный Рэн. Он должен быть с тобой рядом, если ты о таком просишь.
Не совсем… по крайней мере, он об этом не просил. Но она не так хорошо знала Ника, поэтому не хотела раскрывать карт и давать ему в руки оружие против себя.
— Ты вернешь нам его душу?
На этот раз он зарычал.
— Он должен попросить об этом, но да. Несмотря на слухи, я еще не полностью переметнулся на сторону зла, но блин, у них заманчивые печеньки.
«Переходи на темную сторону, у нас есть печеньки! Кто-то проводит кучу времени в интернете».
С улыбкой Катери встала на цыпочки и по-братски поцеловала Ника в татуированную щеку.
— Спасибо.
— Ах, cher, как это неправильно. Прижимаешься ко мне губами, чтобы освободить другого мужчину? Постыло, cher, постыло.
Она нахмурилась, вспомнив совсем другого Ника. Намного моложе и более счастливого. Он тоже помнил те времена.
— Ты не так далеко зашел, как боишься.
Ник усмехнулся.
— Трудно судить насколько глубоко ты опустился, если нет и лучика света, чтобы оценить тьму.
— Но самое страшное — это не реально существующая тьма, а та, которую мы создаем из собственных страхов.
— Тогда, cher, тебе не стоит заглядывать в мой гардероб. Уверяю, там скрыто намного больше, чем просто скелеты.
Что-то верилось с трудом. И это возвращало их в начало разговора…
— Рэн в опасности. Я это знаю.
Катери чувствовала это всеми фибрами души.
— Ты читала записку, — сказал Саша, сцепив зубы. — Он обещал встретить нас в пещере. Ублюдок, мог бы оставить карту или адрес, или широту с долготой, или хоть что-нибудь, но неееет… он оставил тебе записку. И пусть весь мир катится к черту. Если хотите, то можете все сдохнуть. Только не позволяйте моей женщине волноваться обо мне.
Ник фыркнул.
— Очевидно, у тебя никогда не было матери или подружки. Не отчитавшись перед ними и в туалет не отлучиться. Кому захочется накликать на свою голову адскую ярость? Розочка в кружочке[57], малыш. Я бы предпочел столкнуться с вооруженной ордой демонов, торчащих от запаха моей крови, чем с одной раздраженной женщиной, которая безумно волновалась, где я запропастился. Во Вселенной не существует достаточно большого бриллианта, чтобы утихомирить и вызвать улыбку у разгневанной фурии. И уберечь свои «фамильные драгоценности» от печальной перспективы быть «впечатанными» в гланды.
Кабеса замер.
— Что-то неладно? — спросил Джесс.