Никки встревожилась.
— Эту ферму покинули. Как и все остальные.
— Но почему? Земля выглядит плодородной. Видишь эти посевы? Почва темная и благодатная.
Услышав странный звук, колдунья развернулась, готовая выпустить свою магию, на случай, если ей придется атаковать, но это оказались лишь блеющие козы. Двое животных — серая и белая — выскочили, привлеченные их разговором.
— Видела бы ты себя сейчас! — усмехнулся Бэннон.
Козы подошли ближе, и каждая позволила ему погладить себя по шее. — Ты выглядишь так, будто хорошо питаешься, — сказал он козе, и с недоумением нахмурился, глядя на Никки. — Животные ходят где хотят и разоряют огород. Моя мать никогда не позволяла козам приближаться к нашему дому.
Путники подошли к бревенчатой хижине с ветхой, местами обвалившейся черепичной крышей. Рядом лежала перевернутая телега с подрессоренными колесами, вся покрытая бурьяном.
— Здесь никто не живет, — сказала Никки. — Это очевидно.
Они обошли стороной ферму, где неожиданно встретили две декоративные статуи — мужчина и женщина в натуральную величину, одетые в крестьянскую одежду. Выражения на их каменных лицах выказывали ужасные страдания. Губы мужчины растянулись в муке, лицо обращено к небу, мраморные глаза широко распахнуты, а рот широко раскрылся в бессловесном стенании. Женщина сгорбилась, поднеся руки к лицу, словно в плаче, или, возможно, она в отчаянии царапала глаза.
Бэннон выглядел глубоко расстроенным, и Никки не могла не вспомнить каменные резные фигуры императора Джеганя и брата Нарева, заказанные ими в Алтур'Ранге, изображающие вместо величия человечества его порочность и страдания. Джегань и Нарев хотели, чтобы все статуи отражали самые ужасные эмоции, в точности такие, что видела Никки сейчас. Тут был некий последователь учения Нарева?
Когда она жила с Ричардом в Алтур'Ранге, тот работал резчиком по камню, и в конечном итоге изваял захватывающий образ человеческого духа — статую — которую он назвал «Истиной»[2]. Именно тогда Никки пережила кардинальное прозрение. Она изменилась.
Это был конец ее жизни и как Госпожи Смерть, и как Сестры Тьмы.
Но тот, кто изваял эти фигуры, по-видимому, не обрел того же прозрения.
— Нам надо поискать другую усадьбу, — сказал Бэннон. — Мне не нравятся эти статуи. Кто хотел держать нечто подобное возле своего дома?
Никки взглянула на него.
— Очевидно, тот, кто не разделяет твое видение идиллического мира.