Беглый взгляд наверх, и самое отвратительное зрелище в мире к вашим услугам: улыбка сползла с лица товарища доцента, оставив лишь след на искривившейся линии рта, он рванул телефон, но ничего не написал, только несколько раз нервно погладил корпус одной рукой. Не зря ходят слухи, что кроссдрессинг мужчины в женщину сам по себе может использоваться как эффективнейший метод психологического давления. Захотелось блевануть, будто меня придавило сверху всем университетским корпусом.
«Завтра. В шесть, у меня. Саша дома у матери». – Я зажмурился под этой пыткой и нажал «отправить».
Стиль полемики важнее предмета полемики.
Г.С. Померанц, философ, культуролог
Во всей этой свистопляске я вспомнил о синей папке только на следующий день, когда услышал в трубке голос Бориса:
– Она сдурела? Какая Москва? – строго отчитывал следователь. – Мы как раз по второму кругу связей Романихиных идем. Мне заключение ее нужно, чтобы людей официально на допрос вызывать.
– Почему нужно Викино заключение? – дрогнувшим голосом спросил я.
– Потому что со многими знакомыми Светлана и Валерий общались только в соцсетях. Между прочим, как раз накануне смерти убитая Романихина и девушка под ником «Принцесса» разругались из-за взглядов на искусство.
– Но Виктория сказала, что это все ни о чем…
– Ни о чем?! – взревел Борис. – Может, это филолог в прокуратуре «ни о чем»?
Я потерял нить. Во-первых, потому что Борис орал очень громко. Во-вторых, потому что, как ни старался, не мог припомнить споров об искусстве в переписке Светланы. Батл, кто милее, котики или ластоногие – пожалуйста. Журнал She против Cosmopolitan – было такое. Но чтобы про искусство?
– Нужно, чтобы она просто слова эти свои умные написала: «Признаки речевой агрессии, язык вражды» – весь этот огород, – продолжал Борис, немного сбавляя громкость. – Формальное основание для обыска. Понимаешь? – втолковывал мне следователь, как будто я мог проникнуться его бедой и нажать тайную пружинку, отвечающую за доставку моей эксцентричной тетки под окна Следственного комитета.
Я пробормотал о больной родственнице, заменив телеграмму и почтового голубя на банальный телефонный звонок, и выразил желание подъехать, чтобы передать синюю папку.
– Сам приеду, – отрезал следователь. – А ты мне напишешь.
– Что? – изумился я.
– Ты ж филолог? – уточнил на всякий случай Борис.
– Да, но подпись…
– На бланке напишешь, без подписи. Это формальность. Вика вернется, подпишет.
– Но я же не занимаюсь экспертизой… Я только учусь, – слабо отбивалась «личинка филолога».