Но нет. Мы наступаем себе на горло, удовлетворяем всех и сразу, а мысль ушла, убежала, улетела. А если это не мысль, а крылатая рифма? Тогда и подавно!
Вот почему мне так нравится жить одной. Невозможно быть сразу всем: дочерью, матерью, женой, поэтом. Чтобы что-то создать, надо уметь отрешаться. В юности я это умела. Потому и стихи такие. Благодаря Нике, ее первой публикации, я нашла старую тетрадь, просмотрела, прочитала и… Меня словно прорвало! Столько слов, столько мыслей, эмоций вдруг легко и красиво легло на бумагу. Я отредактировала, подправила старые стихи, и материала хватило на целый сборник. Небольшой, но все же сборник. Два цикла: юношеский и спустя двадцать лет. Взгляд на некоторые вещи поменялся с точностью до наоборот, но как раз это, как сказал главный редактор, и сделало сборник современным, интересным для людей разных поколений.
Сейчас я пишу редко. Отдыхаю. Мне нужен толчок, послание свыше. Я пишу, когда не могу не писать, когда мне плохо, словно надо освободиться от бремени и, пока этого не сделаешь, чувствуешь себя беременным и больным.
Ника — другая. Она не мучается. Просто пишет. Ей это нравится. Она считает, что ее повести нужны людям. Ей самой интереснее читать собственные книги, чем других современных авторов. «Хочешь прочитать хорошую книгу, — любит повторять она где-то услышанную фразу, — напиши ее». Она — молодец! Умудрилась достичь задуманного, не потеряв при этом приобретенного. У нее — семья, друзья, любимое дело. Я же потеряла все, чтобы стать собой. И что удивительно, совсем об этом не жалею. Не нужен мне муж, которого надо заставлять себя уважать. Не нужны бывшие друзья, которые воспринимали меня только как его жену. Не нужна и та зависимая, полная унижений жизнь.
Недавно муж предложил снова жить вместе. Он не может поверить, что я без него счастлива. Не от чего-то там счастлива, а потому что его нет больше рядом. Он думает, что я от обиды ушла. Теперь обида притупилась и снова все возможно. Дурак!
Звонок телефона отвлек меня.
— Привет, Соня! — пропела трубка бодрым голосом Ники. — Звонила тебе вчера, звонила…
— Я вчера рано вырубилась.
— А я вчера поздно с родительского собрания пришла. Они там, в школе этой, все такие идиоты! Мой Колька, наивный, хочет добиться справедливости для всех, вот и получает за всех…
И она подробно стала делиться школьными проблемами своего сына. Ника — «сова» страшная. Спать ложится в три-четыре часа утра. А до этого времени и еду на завтрашний день приготовит, и фильмы посмотрит, и у компьютера посидит-поработает. Я же, наоборот, «жаворонок». И лучше всего мне работается с утра. Но в последние годы я обнаружила, что коварное вдохновение может посетить меня и ночью. Может, я не настоящий «жаворонок», а вынужденный? Привыкла вставать в семь утра, завтрак подавать. Стремилась быть хорошей женой. Ну и чего достигла? Муж Ники утром ее не будит, считается со слабостями жены. Я же говорила, он у нее терпимый. Лучшее качество для мужчины! Когда я выбирала себе мужа, главным считала умеренность. Чтобы меру знал во всем. За такого и вышла: не слишком умный, но и не глупый, не красив, но и не урод. Так, серединка на половинку, усредненность выбирала. Не очень пьющего, не очень строгого, не слишком простого, не сильно умного — умеренного. Выбрала. Серость с амбициями пополам. Самое дурное сочетание. Вот так. В двадцать лет ценила умеренность, в сорок — терпимость. Что в шестьдесят-то будет?