После отъезда раджи и его свиты в деревне снова стало тихо. Лакхи и Аталу их дом казался осиротевшим без Мриганаяни. Грустные, пошли они на ток и проработали там до самого вечера, а вернувшись, поужинали и сразу легли спать: они измучились за день.
А на следующее утро снова пошли молотить. Когда они сели в тени отдохнуть, юноша сказал:
— Нам тоже надо пожениться.
Лакхи и без того была печальна, а тут совсем загрустила.
— Как же мы без Нинни справим свадьбу? — спросила она.
— А мы пригласим её. Она непременно приедет. Хоть она и рани, но нам нет дела до этого. Ведь она мне по-прежнему сестра.
— А когда ты пригласишь её?
— Да завтра же. Хочу справить свадьбу, пока шатёр из ветвей не пожелтел. В нём и совершим обход огня.
— Что ты говоришь! Нинни только вчера уехала! Как же она может завтра вернуться. Такого даже в деревнях не бывает.
— А долго после свадьбы жена не должна разлучаться с мужем?
— Не знаю. По-моему, Нинни никогда больше не приедет сюда. Раджа и его приближённые не отпустят её в деревню: ведь она — махарани большого княжества.
— Как это не отпустят? Никто не может запретить ей. Я сам за ней поеду. Попрошу только жреца назначить день свадьбы и поеду. Нинни непременно будет на нашей свадьбе, вот увидишь. При ней мы совершим обход огня.
— Когда поедешь в Гвалиор, возьми моё жемчужное ожерелье. Говорят, оно стоит тысячу така[159]. Сними с него несколько жемчужин и продай. Надо ведь купить какую-нибудь одежду и угощение, да ещё поднести подарок жрецу. Его слово — последнее.
— Пожалуй, это верно. А где оно, ожерелье?
— Я его спрятала, а если бы надела, в деревне все лопнули бы от зависти. Да и разбойники могли бы польститься.
— Я прямо сейчас и схожу к жрецу, пусть назначит день свадьбы.
— Зачем так спешить?
— Как зачем? Ведь мы с тобой давно хотим жить как муж с женой.
И Атал отправился к жрецу. Теперь жрец не станет тянуть со свадьбой, ведь Атал как-никак родственник самого раджи.
Но жрец наотрез отказался совершить свадебный обряд.
— Я не могу нарушить закон. Скорее я соглашусь покинуть это княжество и уйти в чужие края.
Атал знал, что жрец не отличается бескорыстием, и решил задобрить его.
— Махараджа обещал выстроить храм, я тоже сделаю для вас всё, что только пожелаете.
— Но я не могу пойти против закона. Ни один брахман не осмелится нарушить кастовые порядки.
— Почему же вы выдали замуж девушку из нашего маленького рода за человека, который принадлежит к одному из тридцати шести племён?[160]
— Я выдал её за раджу. Раджа — воплощение бога и поэтому вправе жениться на девушке из другой касты. Ему всё дозволено. А тебе нет.