— Пошлите в Раи за Лакхи и братом, — попросила она раджу.
— Хорошо, я сейчас же пошлю за ними. К утру Атал и Лакхи будут здесь, — пообещал Ман Сингх.
Он тотчас же распорядился отправить в деревню Раи всадников на верблюдах и после этого стал готовиться к предстоящему походу. К восходу солнца войско было в полной боевой готовности. Ждали только приказа.
В это время вернулись посланные в Раи всадники. Они привезли с собой только жреца Бодхана, который рассказал Ман Сингху о том, как поженились Атал и Лакхи, как их изгнали из общины и как однажды они исчезли вместе с натами.
— Махараджа, они совершили неслыханный грех! Деревня не могла простить их! Счастье ещё, что они ушли, не то плохо им пришлось бы.
— И вы спокойно смотрели на всё это! — с болью воскликнул Ман Сингх.
Бодхан ощутил лёгкую тревогу.
— Махараджа, что мне оставалось делать? Я всего лишь деревенский жрец, не мог же я пойти против шастр.
— Ачарья Виджая Джангам знает шастры не хуже вас. Но он осуждает жестокости кастовых установлений.
— Виджая Джангам заблуждается. Я могу поспорить с ним о шастрах.
— Когда?
— Хоть сейчас! Пошлите за ним. Книги мне не нужны, я и так готов вступить с ним в поединок.
— Хорошо! Но прежде скажите, возникало ли когда-нибудь у вас или у подобных вам косных брахманов желание вступить в спор о шастрах с маулви и муллами?
— Разумеется, повелитель, и если представится возможность, я не упущу её. Ни на шаг не отступлю от своего. Я крепко стою на ногах.
— Ноги у вас есть, это верно, а вот есть ли у вас глаза?
— Да простит меня махараджа, но брахман — глаза индуса. И если эти глаза не видят, значит — все слепые!
— Выходит, вашими глазами узрели крестьяне из Раи грех в женитьбе Атала и Лакхарани?
— Иначе они и не могли.
— Несчастные, тёмные люди! Они смотрели глазами глупца!
— Махараджа может гневаться, но сложенные в древние времена шастры и пураны были и вечно останутся неизменными, правоверный брахман не может пойти против истин, которые они проповедуют!
— О боже! Должен же ты когда-нибудь даровать этим слепым и глухим зрение и слух, иначе мы погибнем!
— Я знаю, махараджу ввёл в заблуждение безбожник Виджая Джангам. Позовите его! И вы услышите, как я буду вести с ним спор о толковании шастр.
— А сколько это займёт времени?
— День, два, три, четыре, — какое это имеет значение? Всё зависит от того, долго ли Виджая Джангам будет упорствовать!
— Боевые рожки, рамматы[172], барабаны, ржанье коней зовут нас на бой с врагом. Так что же, по-вашему, я должен пренебречь этим?
— Шастры, махараджа, превыше всего! Все мы смертны, а шастры вечны.