– А почему ты за брамина не пошла?
– Он мне не нравился. Знаешь, на свободе, конечно, голодно и страшно, зато интересно. Поэтому я опять стала думать, куда сбежать. Тогда и встретила Лефорта – прямо там, в Полисе. Стояла тогда за книжным лотком. Он ко мне все приглядывался, я уж пугаться стала. Глаза у него черные, недобрые. А он смотрел-смотрел, да и предложил: айда, мол, со мной, дела делать, чего тебе здесь ловить? Я поначалу боялась, что ему от меня тоже любовь нужна, но он меня успокоил. Сказал, что это, если надо, он всегда найдет, у него девчонок полно, а я ему для другого пригожусь. Мол, голова у меня ясная, речь складная, личико приятное – можно дела проворачивать вместе. И начали мы с ним ходить, он меня и научил многому. Да я и до того кой-чего знала – папенька-то у меня импортом занимался, пока не сослали. И чай с ВДНХ, и куртки из свиной кожи с Динамо – все через него шло, знал, где чего производят и по какой цене лучше брать. На Белорусской приобретал партиями мясо свиное, которое с Сокола везли, за оружием ехал в Бауманский альянс. Все это и пригодилось мне потом. А еще на Китае ко мне все подкатывалась тетка одна, бандерша. В бордель свой хотела завербовать. Обещала, что найдет мне лучших клиентов, что жить буду шикарно, да я не повелась. Не по этим я делам. Этот путь в могилу ведет. От такой жизни я б через год в развалину превратилась – и на что мне тогда шикарные тряпки? Нервная я, не терплю, когда чужие руки меня трогают.
Ника замолчала. Кое-что она утаила, конечно. Была еще одна причина. Она снова вспомнила суровое бледное лицо, пронзительный взгляд светлых глаз. Датчанин был нечастым гостем у них на Красной линии, но когда появлялся, ее сердечко готово было выскочить из груди. Об этом человеке и об его отчаянной храбрости ходили легенды. Ника пыталась расспрашивать о нем Айрона Медного, знакомого сталкера, но тот с сочувствием посмотрел на нее и сказал, что Датчанин сегодня здесь, а завтра – там, и искать его – что ветра в поле ловить, а дожидаться и вовсе без толку. Насчет ветра в поле Ника не совсем поняла, но общий смысл уловила.
– Забудь о нем, детка, – сказал отец в ответ на ее расспросы. – Выкинь дурь из головы. Он тебе не по зубам и ничего, кроме горя, не принесет. И, кстати, он женат.
Это слово упало тяжким камнем на сердце. Но, как оказалось, не похоронило под собой ее надежды. Ей было всего пятнадцать – наивная влюбленная девочка. Она тогда сделала вид, что послушалась папу. Но мечтать ей никто не мог запретить.
«А теперь все изменилось. И запрещать стало некому. И про жену его что-то не слыхать. Была бы жена – разве он ходил бы так часто к Кармен? Может быть, если найти его, открыться ему, у нас что-нибудь получится?» – думала Ника. Даже не о том мечтала она, чтобы жить долго и умереть в один день – в метро долго не жили, – а о том, чтобы просто быть с ним рядом, пока не прогонит – неделю, месяц, два, сколько получится.