На их лужайке было место только для одного муравейника…
Смерть нашел Войну прячущимся среди травинок. Он всегда восхищался его вниманием к деталям. Война был облачен в полные доспехи, но человеческие головы, которые он обычно привязывал к седлу, теперь заменили муравьиные головы с жвалами, усиками и всем остальным.
— КАК ТЫ ДУМАЕШЬ, ОНИ ТЕБЯ ВИДЕЛИ? — спросил он.
— Сомневаюсь, — ответил Война.
— ОНИ БЫЛИ БЫ ПОЛЬЩЕНЫ ТВОИМ ПРИСУТСТВИЕМ.
— Ха! Единственный приличный театр войны в наши дни, — буркнул Война. — Именно это мне в муравьях и нравится. Эти подонки ничему никогда не учатся!
— СОГЛАСЕН. ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ВЫДАЛИСЬ ДОСТАТОЧНО МИРНЫМИ, — сказал Смерть.
— Мирными? — воскликнул Война. — Ха! Мне уже пора менять имя на «Предупредительные Маневры» или «Урегулирование Путем Мирных Переговоров»! А помнишь старые добрые времена? Воины сражались с пеной у рта! Руки-ноги разлетались по сторонам! Великие времена, да? — Он наклонился и огрел Смерть по спине. — Я свежую, ты пакуешь, а?
«Звучит многообещающе», — подумал Смерть.
— КСТАТИ, О СТАРЫХ ВРЕМЕНАХ, — осторожно заметил он. — НАДЕЮСЬ, ТЫ ПОМНИШЬ НАШУ ТРАДИЦИЮ? НУ И ПРОСКАЧУТ ЧЕТЫРЕ ВСАДНИКА… И ТАК ДАЛЕЕ.
Война посмотрел на него озадаченно.
— Знаешь, старина, вот как рукой стерло. Ты хотя бы намекни, а?
— Я ПОСЛАЛ ПРИЗЫВ.
— Так, и что? Вообще ничего не напоминает…
— АБОКРАЛИПСИС? — сказал Смерть. — КОНЕЦ СВЕТА?
Война по-прежнему таращился на него.
— В дверь стучат, а дома пусто. Вот честно, старина, не вру. Кстати, о доме… — Война оглянулся туда, где корчились жертвы недавней резни. — Перекусить не хочешь?
Травяной лес вокруг них вдруг принялся уменьшаться. Вскоре он превратился в обычную траву, которая росла на лужайке возле дома.
Это был древний вигвам. А где еще, спрашивается, мог жить Война? Но Смерть заметил плющ, вьющийся по одному из шестов. Раньше Война не позволял себе подобных сантиментов. Крошечный червь сомнения начал исподволь свою работу.
Заходя в вигвам, Война повесил шлем у входа, а раньше он не снимал его ни на секунду. И на скамьях вокруг очага раньше сидели воины, а воздух был тяжелым, пропитанным пивом и потом.
— К нам в гости заглянул старый друг, дорогая, — объявил Война.
Госпожа Война готовила что-то на современной чугунной плите, которая была установлена над очагом и от которой тянулись к дыре в крыше блестящие трубы. Она кивнула Смерти так, как кивает жена человеку, которого муж, несмотря на многократные предупреждения, неожиданно приволок домой из пивной.
— На обед кролик, — заявила она и добавила тоном женщины, которую обременили лишними хлопотами и которая позднее непременно потребует расплаты. —