И тут раздался бешенный стук в дверь, комбатовский «канцелярщик» был в истерике, подполковник зашёл в казарму и уже находился в районе тумбочки дневального.
Рыжков пулей вылетел из кабинета и нырнул под одеяло. Комбат засел в кабинете надолго. И тут до Рыжкова дошло… Он забыл свои любовно изготовленные косяки на столе у товарища комбата…
Всю ночь Рыжков, не спал, вместе с комбатовским порученцем они придумывали, кучи отговорок, причин, однако решётка и исключение из училища с позором были из наиболее частых видений, являвшихся им в эту ночь. Дежурный по роте, страшно мандражируя, загонял наряд так, что когда комбат часа в три ночи вышел из своего кабинета, вся казарма блистала. Товарищ комбат похвалил наряд и удалился. Подельщики в «наркобизнесе», ринулись в кабинет, сигарет на столе не было.
— А-а-а-а-а-а, пиздец, — зарыдали они.
— В какие сигареты, забивал? — спросил хлюпая носом комбатовский порученец.
— В «Винстон» красный, — ответил рыдающий Гена.
— Любимые комбатовские, — сказал порученец.
Пацаны повздыхали и пошли досыпать с предчувствием неминуемой кары. Однако на протяжении нескольких дней ничего не происходило абсолютно, а это еще больше изводило и без того расшатанные нервы «наркобаронов». Ситуация прояснилась, через несколько дней. Замковзвод старший сержант Бирюков стоял дежурным по роте и с утра уже готовился лечь отдыхать, когда в расположении появился командир батальона, явно не в духе. Комбат поругал Бирюкова за порядок, приказал всё устранить и закрылся у себя. Дежурный по роте поматерился и стал руководить устранением выявленных недостатков. И тут чуткий его нос уловил приятный сладковатый запах, идущий непонятно откуда.
— С-с-суки-и-и-и-и-и-и-и, — протянул Бирюков, он решил, что наш «парень с Ямайки» and company скрылись с лекций, спрятались где-нибудь в районе туалета-умывальника и потихоньку накуриваются. Однако тщательные поиски результатов не дали. А запах плыл по казарме всё более явственный и устойчивый. Бирюков, проходя мимо комбатовского кабинета, услышал звуки магнитофона и понял!
Запах «чудного» дыма шёл из кабинета товарища комбата!
Не веря себе старший сержант заглянул в замочную скважину и обомлел.
Подполковник сидел в кресле одетый лишь в тельняшку и брюки, закинув ноги в отличных шитых сапогах на стол. Тихонько играл магнитофон, пели «Голубые береты», что-то про Афган. Комбат, как заправский курильщик, держал в руках аккуратный косячок, вдыхал дым, задерживал чуть дыхание и с удовольствием выпускал клубы ароматного дыма, тихонько и с чувством подпевая «беретам».