— Сильные стихи…
— Прости, — улыбнулся Валиант, заметив смущение на лице девушки. — Надо думать, тебе вряд ли интересны стихи малоизвестного ныне любителя эзотерики прошлого столетия. Да и военные подробности, насколько я успел понять, малоинтересны нынешней молодежи.
— Ты говоришь, как старик, — усмехнулась она.
— Мне можно, — хмыкнул Валиант, — мне семьдесят восемь. В общем, не думаю, что стоит сейчас пускаться в рассказы о последовавшей Второй Мировой Войне. Думаю, эту тему довольно подробно раскрывают и на школьных уроках истории.
— Рассказывают, — кивнула Ривер, — но от очевидца рассказ все равно будет иначе звучать. Погоди, Реймс… Эйзенхауэр ведь именно там обосновался в конце войны? Ты его видел?
Валиант кивнул.
— Видел. В нашем городе, как ты верно заметила, располагался его штаб после того, как в 44-м войска союзников освободили Реймс.
— С ума сойти! — воскликнула Ривер. — Господи, в это так трудно поверить!
Валиант невольно улыбнулся, не сумев проигнорировать ее реакцию.
— Наша семья немного поспособствовала успеху союзников, — пожал плечами он. — Мы тогда, разумеется, старались осторожничать, но ликвидировали приличное количество нацистских солдат еще до прихода союзников.
Ривер изумленно распахнула глаза.
— Вы их… съели?
Глаза Валианта сделались холодными.
— Это меньшее, что можно было сделать с этими варварами, — строго сказал он. — Ты осуждаешь нас за то, что мы сделали с ними, но не осуждаешь нацистов?
Ривер тут же покачала головой.
— Нет. Нет, конечно. Я… я просто интересовалась, — она вздохнула. — Ладно, прости. Лучше не будем о войне, хорошо? Расскажи мне о своем отце кое-что. Ты упоминал, что он проводил исследования, искал истоки вашего мифа. А еще, пока ты был в бреду, ты говорил что-то об Эквадоре и своем отце по-французски. Что там произошло? Казалось, что ты плохо относился к этой поездке, но я не разобрала ни слова.
Валиант оставался довольно мрачным.
— Мы тогда уже перебрались в Америку: наша семья вложилась в реставрацию одного памятника культуры — старого особняка на берегу Шелл-Крик, штат Вайоминг, и после этого мы жили там. Не скажу, что официально, но у нас был… дар убеждения, поэтому на наше пребывание там никто толком не обращал внимания. Вложились в ремонт мы еще до II Мировой Войны, отцу очень нравилась Америка, и он был рад соприкоснуться с ее культурой таким образом. Позже мы подумали, что вложение было весьма дальновидным. Когда в Реймсе уже небезопасно было оставаться — мы ведь стареем намного медленнее людей — пришлось спешно переезжать. Я много путешествовал по Штатам… да и по миру вообще. А осенью 1987-го, когда приехал домой, в Шелл-Крик, узнал, что отец собирается отправиться в Эквадор ради своего исследования. А потом планировал ехать в Малайзию. Климат и там, и там суровый, особенно для вампира. Я счел это чистым безумием и пытался отговорить его, но