Да и потом поток-то иссяк! Зомбякам, из-за получившихся завалов из трупов своих же товарок, преодолевать надо было своеобразные бордюры из тел, чтобы добраться до нас, вернее, вставших на их пути высших. Верно, перед ними, словно разделительные блоки, мои ребята встали, рассекая стадо зомби, а потом начался затор. Точно! И затор дал фору по времени, вот потому и не сходится.
Я толкаю Ганса.
— Спроси у бородача, как там у них, и вообще, порасспрашивай. — Командую я. — Что там с трупами, и горка голов уже, наверное, до потолка выросла?
Ганс согласно кивает и застывает в позе лотоса, как истукан. Показал им. Всем понравилась поза для релаксации.
Пару минут ничего не происходит.
Я сижу на подстилке из шкуры барана и наслаждаюсь солнечными лучиками. Припекает. Внизу, под землёй, всё-таки прохладно, даже зябко и воздух влажный. Хотя, в доспехах, в принципе, отлично себя чувствую. Не жарко и пота, как такового, нет. Ну, если, конечно, не нарваться на очередной подобный заслон.
Тут так и хочется раздеться. Плюнуть на всё и просто позагорать, как тогда, у речки, около замка виконтессы Марской, которую я чего-то всё по старинке и по привычке баронессой звал, а Шварцу пофиг, даже и не пытался меня поправлять.
Вон, лежит, смотрит на меня.
По ходу, уже созрел для разговора, но я жду доклада от Ганса. Чего-то он долго там с бородатым бандюганом по мыслеречи разговоры ведёт.
О, опять ручеек энергии от кошаков добрался до меня. Совсем чуток, но, видно, им там весело и они, похоже, среди астральной местной дряни пока себе серьёзных противников так и не нашли.
— Поговорим?, — начинает Шварц.
Я качнул головой.
— Давай дождёмся. — Киваю на Ганса. — Ща, с бородачом перетрёт, и нам доложит. У меня тут некоторые вопросы возникли.
Шварц откидывается спиной на подстилку и тоже подставляет лицо под лучики солнца. Мы все понимаем, что может быть они у нас в этой жизни уже, увы, последние. Портить такие моменты не хочется, а потому тишина и только лёгкий ветерок, словно морской бриз, шевелит отросшие за эти месяцы волосы.
Вон, даже мои высшие притихли. И, что удивительно, тоже не отходят с ярко залитого светилом места. Вроде же нежить и для них яркий солнечный свет губителен, но нет, вон, как довольно скалится Эл, а его обоерукие убийцы, и вовсе не отрываясь и не закрывая глаза, смотрят на всевидящее дневное око.
Однако! Надо бы над этим подумать, ведь помню как там, у реки, они с удовольствием в тени деревьев прятались, стараясь без надобности долго на солнце не стоять. А тут…
Я покачал головой. Дела!