Это было плохо, ведь уже близился рассвет, и мне пора было выбираться отсюда. Но как? Да к тому же мы были голые, что не делало нам чести. Самым верным решением было смываться отсюда, да поскорее. Именно это я и сделал. Но прежде чем вернуться к себе в комнату, я справедливо рассудил, что буду последним дураком, если позволю Николь приписывать мои заслуги этому ничтожному аббату. Мое самолюбие не позволяло мне отдать этому негодяю всю славу, которую я только что стяжал на его счет. Ну сами посудите, дорогие читатели, пусть это кажется вам смешным, но разве я не прав? Да и что бы вы сделали на моем месте. Представьте себе наслаждение от возможности отомстить своему сопернику. Уверен, вы не упустили бы случая и не преминули бы поинтересоваться, подобно мне.
— Моя прелестная Николь, вы мною довольны? — спросил я.
Разумеется, она стала уверять меня, что целиком и полностью очарована мной.
— Не правда ли, — продолжил я, — вы не ожидали такого от презираемого вами мальчугана. Вы ошибались: он не заслуживал издевок, которыми вы его награждали, ибо полагали, что он слишком юн для вас. Прощайте, дорогая Николь, меня зовут Сатюрнен, к вашим услугам.
Я порывисто обнял ее, а затем покинул, весьма довольный своей речью. Спокойно открыл дверь ключом, торчавшим в замке, и отправился спать к себе в комнату. Надеюсь, Господь порадовался за меня, как и за любого, кто оказался бы в такой ситуации.
Потрясенный свалившимися на меня приключениями, я с нетерпением ожидал на следующий день продолжения этой странной ночи. Я был рад неудаче аббата и своему собственному везению. Поскольку никто, кроме мадемуазель Николь, на молчание которой я рассчитывал, ни о чем не подозревал, я для начала представил себе, что будут теперь делать все персонажи этой ночи. Особенно я был доволен тем, что был единственным, кто находился вне подозрений. Господин кюре, конечно же, будет хмур, молчалив. Пребывая в дурном расположении духа, он обязательно придерется к кому-нибудь и учинит порку, и только надеюсь, что это буду не я, хотя такой возможности нельзя исключать. Франсуаза будет внимательно рассматривать всех учеников, одного за другим, сверкая глазами от ярости. Она будет искать среди старших того, кому должна отомстить, но не за то наслаждение, что досталось ей самой, а за то, которое получила ее дочь. Наверняка если она меня увидит, ее не проведешь. Николь не решится выйти из своей комнаты, а если и выйдет, то покраснеет, смутится, сделает мне гримасу, а может, чем черт не шутит, бросит на меня нежный взгляд. Она лакомка, стоит ли мне быть к ней таким жестоким? Может быть она и вовсе прогонит своего аббата. Ну, тем хуже для него.