— В «Ветряной Мельнице» на улице Анри Барбюса, но, если бы я был на твоем месте, я бы подумал… Тони — крепкий орешек.
— Можешь мне поверить, я тоже не кисейная барышня… Отец, я больше не приду сюда.
— И правильно сделаешь!
— Я не думал, что ты такой плохой… Ты встал на сторону убийцы Пишеранда. Остерегайся впредь… Я буду ходить за тобой по пятам и, клянусь тебе, один неверный шаг, и я засажу тебя в Бометт!
— У тебя очень странная манера демонстрировать свое сыновье уважение.
— Пишеранд был моим настоящим отцом, а тебя не за что уважать!
Когда Бруно уходил, мать обняла его:
— Я с тобой согласна, мой мальчик… и если он когда-нибудь тебя обидит, он меня вспомнит, этот великий злодей!
Было бы неправдой утверждать, что Элуа остался доволен собой.
Бруно, сопровождаемый Ратьером, грубым жестом оттолкнул хозяина «Ветряной Мельницы», который пытался помешать им войти в заднюю комнату, служащую убежищем Тони. Корсиканец и Боканьяно играли в карты, когда появились полицейские. Оба гангстера приросли к стульям от удивления. Потом, опомнившись, они хотели достать свое оружие, но револьвер, внезапно появившийся в руке Маспи, убедил их остаться на месте. Салисето проворчал:
— Вас не приглашали! Что вы хотите?
Бруно приблизился к нему.
— Сначала верну тебе то, что ты дал моему отцу.
И он залепил ему по физиономии так, что Тони свалился на пол. Боканьяно попытался прийти на помощь своему шефу, но Ратьер вежливо посоветовал:
— На твоем месте я бы не двигался.
Боканьяно повиновался. Салисето поднялся, вытирая тыльной стороной ладони кровь, выступившую на губах.
— Ты пожалеешь, Маспи…
— Садись! А теперь поговорим немного об убийстве Пишеранда.
По тому, как переглянулись оба преступника, у полицейского сложилось впечатление, что они ничего не слышали о смерти инспектора и это на мгновение сбило его с толку. Но Бруно знал, что они достаточно хитры, и не попался в ловушку.
Тони проговорил, продолжая игру:
— Вот это новость!
— Тебе Эмма разве ничего не сказала? Ведь именно у нее дома его и убили… — спросил Маспи.
— Какая Эмма?
— Дорада… Это твоя подружка, не так ли?
— Мы расстались несколько месяцев назад. Уж слишком лихая бабенка.
— Ну конечно! А разве не с тобой она хотела уехать в Аргентину?
— Я, в Аргентину?
Он пожал плечами.
— Что мне там делать?
— Жить на деньги от драгоценностей, украденных у Итальянца, да плюс еще деньги из ювелирного магазина на улице Парадиз!
— Опять вы за свое, инспектор! Слишком много на одну голову! Если бы у меня были все эти побрякушки, я бы давно уже скрылся. Я вам повторяю, что Бастелика хотел работать только с этим ничтожным негодяем Ипполитом Доло, поверьте мне, все было по-другому!