— А Бруно?
— Он хотел отомстить за своего друга Пишеранда… Я не верил, что он от меня отстанет, и думал, что в конце концов он доберется и до меня… Элуа, я рад, что промахнулся.
— Это вышло случайно, негодяй!
Адоль поднял на Маспи Великого глаза, полные слез.
— Ты мне должен помочь выбраться из этого, Элуа… Ведь ты…
— Послушай меня, Дьедонне: Перрина не заслужила того, чтобы у нее был муж-убийца… Пимпренетта выходит замуж за Бруно, и я не хочу, чтобы в моей семье была дочь преступника…
— Ты думаешь, что я должен уйти?
— Ты уйдешь, Дьедонне.
— Куда?
— Это мое дело.
— Вместе с драгоценностями?
— Без драгоценностей.
— Ты хочешь у меня их украсть?
— На них слишком много крови.
— Но если у меня не будет драгоценностей, на что я буду жить?
— Там, куда ты идешь, такие вопросы не возникают.
— Я не понимаю.
Элуа собрался с силой, напряг мышцы и ударил Дьедонне в подбородок — это был самый сильный удар, который он наносил когда-либо в своей жизни. Адоль был буквально сметен со скамьи этим ударом и, оглушенный, рухнул за борт. Маспи видел, как он камнем погружается в воду. Он завел мотор лодки, чтобы поскорее удалиться до того, как этот приговоренный вновь появится на поверхности воды.
Перрина Адоль сидела, мертвенно бледная, застывшая от напряжения, и слушала, как Маспи рассказывал ей о смерти ее мужа.
— Это была настоящая исповедь… Он не чувствовал в себе больше сил жить, когда на его совести были все эти трупы… и потом, в эту рану на руке попало заражение… Он так быстро прыгнул в воду, что я даже не успел пошевелиться!
— И вы даже не попытались, чтобы…
— Нет.
— Я думала, что он был вашим другом.
— Вот именно, Перрина, я бы не выдержал, чтобы в одно прекрасное утро его отправили на гильотину… и потом, такой позор для вас… для Пимпренетты… Я считаю, что правильно поступил, Перрина.
Она помедлила минуту, прежде чем сказать:
— Я тоже так считаю.
— Для всех — мы вернулись вместе, он и я, потом вы нас задержали, чтобы взять что-то… а потом он снова вышел, после моего ухода… Вы сообщите в полицию послезавтра…
— Послезавтра…
— Возможно, его найдут… возможно, не найдут…
— Ну, а как же драгоценности?
— Я постараюсь, чтобы полиция нашла их где-нибудь в другом месте, а не у вас дома… Ну, успокойтесь, Перрина… Это тяжелый момент… На Дьедонне нашло какое-то помутнение… Теперь вы будете с нами… вы будете членом нашей семьи…
— Элуа… эта девушка… Эмма… он собирался уехать с ней?
— Не думайте об этом больше, Перрина… Мертвым нужно прощать… всем мертвым.
Она покачала головой, упорствуя в том, что ее горе остается с ней.