— Дух огня услышал меня, — довольно проскрипел старик. — Уезжай, никто не должен видеть, как я ухожу к духам.
Я застыл в нерешительности. Похоже, тут наклёвывался конкретный суицид, а мне предлагалось так просто отвалить, словно я прохожий, случайно заставший сидящего в кустах по большой нужде. Почему-то именно это сравнение пришло мне в голову.
— Уходи, иначе Дух огня может не принять меня!
Эти слова заставили меня выйти из ступора. Что ж, старик, дело твоё, я в Чипы и Дэйлы не записывался.
Я сел в машину, завёл двигатель, кинул взгляд на стрелку уровня бензина — оставалось ещё полбака — и включил первую скорость. В свете фар каменистая земля медленно уплывала под колёса, будто «Корд» засасывал её своим днищем. Невольно я бросил взгляд в зеркало заднего вида. Костёр вздымался к тёмному небу красно-жёлтым столбом, а на его фоне выплясывала одинокая фигурка. Мне даже казалось, что я слышу медитативные песнопения. Затем вдруг ставшая уже совсем маленькой фигурка прыгнула в костёр, подняв сноп искр, и исчезла в огненной стихии. Я вдавил педаль тормоза, выскочил из машины и бегом кинулся к ставшему резко затухать костру. На полпути сообразил, что логичнее и быстрее было бы доехать к месту трагедии на автомобиле, но возвращаться не стал.
Через пару минут я стоял возле почти погасшего костра. Ни человеческих останков, ни запаха горелого мяса. На всякий случай поворошил пылающие уголья валявшимся чуть в стороне прутиком. Что же это получается, старик, судя по всему, сиганул сквозь костёр и растворился в пустыне? Другого объяснения этому феномену я просто не видел. Ну и к чему нужно было устраивать такую мистификацию?
В этот момент сверху послышались клёкот и хлопанье крыльев. Я задрал голову, и на фоне мерцающих звёзд увидел парящий в воздухе орлиный силуэт. Пернатый хищник сделал круг, после чего развернулся в сторону горного хребта. Я поёжился — по моей коже одновременно прошлись словно мириады микроскопических иголочек. Подобрал с земли пустую котомку шамана и бросил её в почти угасший костёр, продлив его агонию ещё на пару минут. Ничего здесь больше меня не удерживало. Искать в пустыне и тем более в горах индейца я не собирался, а значит, мог с чистой совестью убираться восвояси.
Мне повезло почти сразу найти тот валун, где был поворот на трассу. На рассвете я уже подъезжал к Лас-Вегасу, над одно и двухэтажными домами которого гордо возвышался силуэт моего отеля. Мой «Grand Palace», мой великий дворец, с которым у меня связаны большие планы.