И лабухи не подвели, выдали нам ритм с еще большим темпом, вот, тут - то, мы Машей и оторвались по настоящему. Маша раскраснелась, в глазах восторг, подол платья взлетает до середины бедер, золотистое облако волос крутится вокруг ее головы, выглядела она, в этот момент, просто потрясающе! Маша привнесла в танец, что - то свое, изгибы ее стройной фигурки, были очень грациозны. Второй танец, едва не доконал Машу, по окончании музыки, я поволок ее, как раненую партизанку к нашему столику, у меня силы еще оставались, я почти не запыхался, что меня даже удивило.
- Нам, надо охладится, - сказал я вешая куртку на спинку стула - закажем мороженное?
Маша говорить пока не могла, дышала запалено, но головой покивала. Я поднял руку и официантка тут же примчалась и застыла глядя на нас с восхищением.
- Девушка! Если не хотите нашей смерти, два мороженных, любых, быстро!
Заказ был моментально доставлен, я прицелился и сумел попасть ложкой в ротик Маши, в ее глазах появился интерес к жизни, вторую ложку она съела сама, потом спросила слабым голосом:
- Что это было?
- В каком смысле? - Удивился я.
- Я, про танец, - пояснила Маша - как он называется?
- Он, еще не назван, и я собираюсь, уступить эту честь тебе.
- Майки, я, серьезно!
- Так и я, серьезен, этот танец, был впервые исполнен здесь и сейчас и ты имеешь полное право его назвать, поскольку, ты танцевала лучше меня, у меня нет твоей грации, резковат я.
Возле нашего столика появилась Кристи и азартно спросила:
- Откуда это чудо?
- Пьяный матрос из Занзибара показал - ответил я.
- Точно, так и назовем 'Занзибар' - ожила Маша.
- А, Занзибар, это где? - поинтересовалась Кристи.
- Да, не слушай ты его, не было никакого пьяного матроса, он сам все это придумал и меня втянул. Это же Майки, у него каждый день новые песни, а теперь и новые танцы начались.
У меня, все больше, крепло подозрение, что Маша где - то успела принять на грудь.
- Маша, - осторожно начал я - тебе, случайно, в мороженное, ликера не плеснули? Можно мне попробовать?
- Да, хоть, поменяйся со мной, мне тебя с твоими танцами хватило, у меня теперь молочная кислота в мышцах, а от кислоты у меня всегда сознание 'едет', эндорфины, там, разные образуются. Ты, лучше, будь джентльменом, принеси стул для Кристи, мы с ней так давно не разговаривали!
Я пошел за стулом, услышав напоследок:
- Садись, Кристи, он себе принесет...
Народу, за это время, ощутимо прибавилось, зал был большой и на поиски стула у меня ушло несколько минут, когда я вернулся, Маша уже раскрывала душу:
- Представляешь? Двое взрослых мы, с тобой, остальные дети. Представляешь, как трудно взрослому, среди чужих детей? Особенно, если эти дети, такие придурки?