Как только Элис умолкла, послышались аплодисменты. Джереми испытывал за нее гордость. Какая речь! Какая женщина! Политики могут поучиться у нее умению вдохновить людей. Если бы Джереми не работал сегодня аукционистом, то, вероятно, скупил бы все лоты. Кто знает? Возможно, этот жест расположил бы к нему Элис.
Когда она села за стол, все сразу же заговорили с ней, благодаря за прекрасные слова и уверяя, что они постараются пожертвовать много денег. Джереми наклонился к ней и тихо сказал:
– Шикарная речь, Элис. Вы могли бы сделать карьеру специалиста по сбору средств на благотворительность.
Элис замерла, почувствовав, как его теплое дыхание коснулось ее уха. У нее скрутило живот и напряглись соски. Ей очень хотелось повернуться к нему лицом и улыбнуться ему. Но она быстро одернула себя.
Улыбаться Джереми – это все равно что танцевать с дьяволом, не имеющим ни совести, ни морали. Она отлично знала, что могут сделать с женщиной такие мужчины. Он обычный бабник.
Несмотря на сильное искушение, Элис отказалась становиться очередным трофеем этого плейбоя. Нацепив вежливую улыбку, она повернула голову и хотела ответить Джереми, но опешила, как только посмотрела на его губы. Она задалась вопросом, каково с ним целоваться. Она чуть не уступила безумному желанию потянуться к нему, но в последнюю секунду взяла себя в руки и откинулась на спинку стула.
– Я не смогу стать профессионалом по сбору средств, – прохладно произнесла она. – Я не люблю просить деньги. Мне сказали, что еда и вино будут хорошими. Но в меню только два горячих блюда.
– Мне все нравится, – заметил Джереми, когда им принесли закуски.
Элис обрадовалась возможности не прислушиваться к своим сумасшедшим чувствам. Она посмотрела на блюдо Джереми – гребешки в соусе из белого вина, а потом на собственное блюдо – жареную говядину с азиатскими приправами. Элис вздохнула с облегчением, заметив, что все с удовольствием ужинают.
– Ешьте, – сказал Джереми, заметив, что Элис сидит с вилкой в руке, о чем-то размышляя. – Мне нравятся женщины с хорошим аппетитом.
Элис округлила глаза.
– У меня складывается впечатление, что вам нравятся любые женщины.
Он улыбнулся, не выглядя обиженным, а потом бросил на нее испытующий взгляд.
– Вы не любите мужчин в принципе? – спросил он. – Или это касается только меня?
Ей стало совестно. Она нагрубила ему, хотя он не сделал ничего плохого.
– Простите, – искренне сказала она. – Просто у меня был тяжелый день. Вы мне нравитесь. Честно. Я ценю, что вы согласились поработать сегодня аукционистом. Просто…