Возможно, Франсуа поставил в известность какого-нибудь друга или соседа. Кто-то забеспокоился. Кто-то пришел посмотреть. Наверное, заглянул в окно. Мог заметить следы нашего присутствия.
Если только Л. не закрыла все ставни.
В тот же вечер мне не удалось выпить принесенный Л. бульон. Тошнота была такой сильной, что я не могла глотать. Она настаивала, и я расплакалась. Я умоляла ее, говорила, что не могу, она должна мне поверить, это не от нежелания. Л. смягчилась.
Ночью я почувствовала себя менее одеревенелой. Я встала, чтобы дойти до туалета, и заодно попила. Струйка воды текла из крана, я прильнула к нему на несколько минут.
Я проснулась очень рано и встала до прихода Л. Я немного лучше держалась на ногах. Потренировалась ходить возле кровати. Мелкими шажками. Теперь я безболезненно могла опираться на шину. Услышав приближение Л., я снова легла. Голова немного кружилась. Она вошла в спальню с подносом. Поставила его передо мной и села на кровать. Я выпила всего несколько глотков шоколада, сославшись на то, что он просится наружу. Я сказала, что у меня болит живот, и заметила недовольство в глазах Л. Я попросила ее оставить чашку возле меня и пообещала выпить, как только смогу.
Чуть позже я услышала, что Л. разговаривает по телефону. Воспользовавшись этим, я вылила шоколад в унитаз. Мне удалось бодрствовать часть утра.
Именно тогда я поняла, что Л. меня отравляла.
Весь день я отказывалась поглощать то, что она мне приносила. Я сделала вид, что очень слаба, чтобы вытянуться и проспать до вечера. Лежа с закрытыми глазами, я мысленно искала выход. Я вспомнила, что Франсуа хранил запасную связку ключей в кухонном ящике, и там я могла найти ключ от ворот. Но туда еще надо было добраться. Но как сбежать, чтобы она меня не заметила? Чтобы не догнала?
Вечером Л. пришла с новым подносом. Она приготовила суп-пюре из тыквы. Она приподняла меня, чтобы я оперлась спиной о подушки. Тоном, мягкость которого не скрывала угрозу, она попросила меня сделать усилие. Держа в руке глубокую тарелку, она попробовала накормить меня.
Ловким, уверенным движением она, как ребенку, подносила ложку к моему рту. Тут я заметила, что она снова пользуется правой рукой. Притворство закончилось.
Мы перестали быть двумя похожими существами со множеством совпадений, с похожими историями, перестали быть подругами, чьи поступки подчинялись одним порывам, совпадали. Нет. Мы были совершенно разными людьми, и одна была во власти другой.
Как если бы она читала мои мысли, Л. прошептала:
– Я сделала все, чтобы помочь тебе. А ты все испортила.