Я оглядывала это пространство, которым она завладела, явные признаки работы, находившейся в процессе, заметки, самоклеящиеся разноцветные листочки, распечатанные и исправленные, и все это не только не было мне знакомо, но казалось мне относившимся к другому, неведомому мне миру, запретному для меня.
Именно тогда Л. начала то, что я немедленно назвала «ритуал библиотеки». Вечерами, по многу раз в неделю, Л. посвящала долгие минуты внимательному изучению книжных полок у меня в гостиной. Ей было недостаточно рассеянно пробежать глазами по корешкам, как это делают большинство людей. Она не спеша разглядывала каждый ряд, порой вынимала книгу, чтобы потрогать. Иногда я видела, как ее лицо смягчалось в знак одобрения, иногда она хмурилась, заметно раздосадованная. И всегда наступал момент, когда она, в который уже раз, спрашивала меня, все ли я читала. Да, почти все, повторяла я ей, кроме нескольких. Тогда Л. вела пальцем по корешкам, вслух зачитывая названия, и они звучали единой фразой, огромной и великолепной, смысл которой от меня ускользал. Читала ли я признание, однажды зимней ночью путник, идеальное счастье, берег моря, ни дня, заледеневшая женщина, комната с эхо, мальчишеские мечты, жизнь птиц, утесы, вчера, потом, теперь, как я выгляжу, резкий поворот, пощада и нищета, изобретение одиночества, говорите со мной о любви, как в раю, молитесь за нас, воспоминания, буйные, я любил ее, всё, что я любил, крики, тело, пятница вечером, воздушные змеи, природа насилия, это не семья, прогулка, тряпье, на фотографии, in memoriam[13], сестры, антракт, крошечные жизни, ночной дозор, мой маленький мальчик, кожа других, полное сходство с отцом, те, которые знают, Жозефина, сексуальная ночь, начало, отсутствующая часть, мертвый кулак, перед дождем, между шумами, враг, сухие глаза, протокол, порыв, будущее, красная тетрадь, запасной игрок, слишком чувствительные, отрава, детство, Мария с ничем и без ничего, далекое воспоминание кожи.
* * *
Дельфина!
Отсутствие ответа от тебя доказывает, как тебе должно быть стыдно. И есть за что.
Ты пугаешь. Достаточно посмотреть, как ты одета, как ты себя ведешь, достаточно посмотреть на твои жесты и увидеть твой мрачный взгляд. И это не ново. Чувствуется, что в тебе есть что-то, что не ладится, это заметно, как нос в центре лица, и это не исправилось. Ты повсюду таскаешь за собой максимум, бедная моя девочка.
Что касается «маркетинга», стоит ли говорить, ты лучшая. Что до обертки – ты ловчишь. Ты начинаешь с того, что продаешь собственную мать, а потом появляешься в обществе с литературным агентом, чтобы сделать себе рекламу, снимаю шляпу, это следовало сделать. Бедняга, у него, наверное, ужасные сексуальные проблемы, если он связался с такой женщиной, как ты. А ты думаешь, он тебя любит? Ты думаешь, мужчина, как он, может любить такую женщину, как ты? Полагаю, когда он тебя бросит, ты сделаешь из этого книгу. Хорошую подлую книгу, как ты умеешь. Дай ему мой телефон, я кое-что расскажу ему.