В этот момент за стол вернулась разгоряченная и довольная Магдалина. Она принесла еще один кувшин вина. Следом за ней с улыбкой вошел хозяин таверны.
– Это вино вам тоже бесплатно, ребята! – сказал он.
Посланник Каиафы внимательно посмотрел на Магдалину.
– Женщина, а не тебя ли приговорили к утоплению в свинцовом ящике в Ашкелоне? Ведь тебя зовут Мария, не так ли?
– Нет, ты ошибся, добрый человек! – хохотнула она и отпила вина прямо из кувшина. – Я всем кого-то напоминаю! А кто ты, красавчик?
Посланец не ответил. Некоторое время мы с ним молча смотрели друг на друга. Затем я миролюбиво сказал:
– Дафей, давай выйдем из таверны, и я объявлю свое решение.
На лице Дафея мелькнуло удивление. Мы встали из-за стола и вышли под синее небо Израиля к толпе, ожидавшей меня. Ученики и женщины вышли следом. Магдалина – с кувшином вина в руках.
– Слушай внимательно, жалкий прихвостень Каиафы! – крикнул я. – Я иду в Иерусалим, чтобы дать людям свободу! Двенадцать легионов ангелов Господь предоставит мне, и я не боюсь вас! Со мной небесное воинство!
Дафей отшатнуся от меня, и его лицо побледнело, став еще более сухим и строгим. Толпа радостно загалдела. Дафей положил ладонь на рукоять кинжала.
– Они хотят, чтобы я уподобился индийскому луговому слону, который и пашет, и пляшет, и бьет ногами оземь под священническую свирель! Не выйдет, нет! – продолжал я, повернувшись к толпе. – Отныне узрите во мне сына человеческого, сидящего одесную Силы на облаках небесных! Железной метлой я вымету всю гниль из Иерусалима!
– Воистину так, Йесус! – откликнулся худой юноша с прыщавым лицом, который следовал за нами от Вифании и встречал глиняного Лазаря у ворот дома его вдовы.
– Вся надежда только на него! На Йесуса уповаем, – запричитала какая-то старуха. – Это наш учитель драгоценный, родименький! А если кто посмеет тронуть его пальцем, вот этой самой клюкой зашибу! – И она погрозила Дафею своей клюкой.
– Скажи Каиафе, пусть подавится этим золотом! – сказал я хрипло, потому что сорвал голос от крика. – Понял меня, Дафей? А когда съест золото, пусть серебро застрянет у него в глотке![112]
Я произнес эту речь, но, признаться, в тот момент не думал ничего плохого ни о Каиафе, ни о его посланце. Я лишь чутко улавливал настроение толпы, а толпа хотела, чтобы я был неистов и категоричен. Мне хотелось собрать вокруг себя больше народу, который защищал бы меня и не давал арестовать.
– Йесус, возьми обратно свои слова, – спокойно произнес Дафей, – давай вернемся в таверну и еще раз поговорим. Возможно, ты неправильно меня понял.